здании. На миг там все смолкло, затем плач поднялся с удвоенной силой.
– Убери своих людей! – приказал Лангаш, показывая радже приготовленные кулеврины. – Канониры вышибут дверь!
Опасаясь, что в таком случае придется делиться добычей, царек кинулся к входу. Под напором воинов дверь подалась, створки раскрылись… Из дворца во двор хлынул народ, смял тернатовцев. Вослед ему повалили клубы дыма. Когда обезумевшая толпа вырвалась наружу, Кекиле с воинами побежал во дворец, но вскоре выскочил оттуда с красными слезящимися глазами. Туземцы волокли за ноги окровавленного советника Альмансора.
Пламя стремительно пожирало сухое строение, желтые языки высовывались из окон. К воплям и стонам прибавилось потрескивание разгоравшихся досок, переходившее в непрерывный гул. Ветер подхватывал снопы искр, разносились по крепости. Взбешенный неудачей, Кекиле велел поднять лежавшего на земле Сили.
– Зачем ты сделал это? – закричал раджа с перекошенным от гнева лицом. – Это приказ Альмансора?
Раненый с трудом повернул голову и зло улыбнулся.
– Нет, – еле слышно промолвил придворный. – Это воля Аллаха.
– Чья? – не поверил Кекиле.
– В Раю нас ждало успокоение.
– Куда ты спрятал золото? – допытывался царек, понимая, что в дом уже не войти.
– Его здесь нет.
– Где оно?
– Не знаю.
– Ты лжешь! Я велю пытать твоих людей, пока не скажут правду! – пригрозил раджа.
– Их нет в живых.
– Ты убил их?
– Одному повелителю ведомо, где лежат драгоценности.
– Что ты хочешь взамен?
– Ничего.
– Я сохраню тебе жизнь.
– Ты? – удивился Сили.
– Куда ты спрятал драгоценности?
– Я все равно умру…
– Твои мучения продлятся долго. Подумай об этом! Советник уронил голову на грудь, повис на руках воинов.
– Я заставлю тебя говорить! – заорал Кекиле и ударил его мечом по голове, отсек ухо. – Говори! – требовал раджа.
Несчастный молчал. Кекиле отрезал ему второе ухо, изуродовал щеку. Придворный только поморщился.
– Где золото? – выведывал раджа.
– Оно там… – еле выдохнул Сили, глядя мутным взором под ноги мучителю.
– Во дворце? – рассвирепел Кекиле.
– Там… – повторил советник.
– Где? – не понял раджа. – В комнатах?
– Тебе не достать его… Скоро придут кастильцы и убьют вас.
– Куда ты спрятал драгоценности? – выпытывал царек, не обращая внимания на угрозы. – Говори, или я выпущу тебе кишки!
– Не достать… – послышалось в ответ.
Кекиле выхватил нож, вспорол придворному живот. Тот застонал, приподнял изуродованную голову, дернулся, пытаясь вырваться из рук, и вновь безжизненно повис, придерживаемый солдатами.
– Где золото? – кричал Кекиле.
К радже подошел Лангаш, поглядел на растерзанного пленника и сказал:
– Брось его. У нас много других. Кто-нибудь покажет сокровища Альмансора.
– Они во дворце… – чуть слышно произнес Сили, желая спасти людей от пыток.
– Во дворце? – взревел Кекиле. – Поэтому ты поджег его?
– Да.
– Мы проверим это, – пообещал португалец.
– Киньте его в огонь! – раджа отвернулся от советника. – Вы думаете, Сили сказал правду?
Офицер пожал плечами.
Пламя пожара поднималось выше. От жары во дворе становилось нестерпимо. Союзники взяли ценные вещи и покинули крепость. Впереди гнали пленных. Вспыхивали соседние строения, пламя перекинулось на смолистый забор, и вскоре весь Мариако очутился в огне.
* * *
Альмансор запросил мира. Дон Гарсиа откладывал заключение договора, держал царька в беспрестанном страхе. Властитель Тидоре очутился в изоляции, предоставленный внешним и внутренним врагам, желавшим избрание нового хозяина острова. Мелкие столкновения продолжались до лета 1525 года. Когда дон Гарсиа получил должность наместника Португалии на Молукках, он заключил с непокорным раджею мир.
Событие шумно отпраздновали на островах, обменялись гостями и посольствами. Особенно радовался Альмансор, из-за болезни уже неспособный вести войну. Властитель обратился за помощью к португальскому врачу которому наместник приказал отравить неудобного туземца. Альмансор умер в муках, не догадываясь об истиной причине смертельного недуга.
В дни траурных церемоний португальское войско с союзниками напало на столицу Тидоре и захватило ее. Город был полностью разрушен, жители перебиты, угнаны в рабство на строительство форта на Тернате. Захватчики не пощадили и соседние поселки. Остров был разорен, уцелевшие жители бежали к подножию вулкана. Так закончилось правление единственного друга испанцев на Молуккских островах.
После разгрома Альмансора португальцы почувствовали себя полными хозяевами островов. Началась колонизация, постепенное обращение аборигенов в христианство. Вскоре на Молукках опять вспыхнут войны между португальцами и сторонниками испанцев, но они не изменят соотношения сил в регионе.
Эпилог
В Лиссабоне Жуан III хорошо принял Пигафетту. Португальцы получили из Индии документы «Тринидада» и узнали все об экспедиции. Бриту присоединил к судовым книгам и дневниковым записям показания очевидцев, собранные на допросах пленных моряков.
После Португалии летописец поехал во Францию, где встретился с регентшей молодого короля, Луизой Савойской. Антонио подарил ей диковинные вещи с Молуккских островов. В начале весны следующего года ломбардиец прибыл ко двору в Мантуе, осенью посетил дожей Венеции.
Дома в родной Виченце Антонио занялся систематизацией, копированием путевых заметок, надеялся издать книгу о своих приключениях. За этой работой его застало приглашение в Рим к Папе Клименту III. В Ватикане Пигафетта получил благословение Папы и разрешение на издание книги, которая по неизвестным причинам не вышла в свет.
По пути в Рим Антонио встретился с Великим магистром Родосского ордена, членом которого состоял. Спасаясь от турецкого нашествия, рыцари покинули Родос. Великий магистр направлялся к Папе обсудить вопрос: куда перебраться ордену? Карл V предоставит магистру Мальту. Члены ордена станут именоваться иоаннитами, затем – мальтийскими рыцарями.
Высокочтимый и благородный вельможа Филипп Вилье де Лиль-Адан, славный Великий магистр Родоса, многоуважаемый повелитель Антонио Пигафетты, гражданина Виченцы и Родосского рыцаря, – как именовал его ломбардиец, – попросил подчиненного сделать копию с дневниковых записей, что вскоре было исполнено. Мы благодарны истории за эту встречу, потому что сохранилось всего четыре списка, один из которых, вероятно, является оригиналом рукописи.
Дальнейшая судьба Пигафетты неизвестна. Существуют разные версии. Одна говорит, будто Антонио прожил спокойную жизнь кабинетного ученого, всеми любимого и уважаемого, и тихо скончался в Виченце. По другой – принимал активное участие в делах ордена, сражался с турками в Тунисе, умер на Мальте, резиденции иоаннитов. По первой версии, Антонио скончался в 1536 году, по второй – на год или два раньше.
Мне трудно представить Пигафетту в расцвете лет ушедшим на покой. Это не соответствует его бурной молодости, способности быстро и легко менять жизненный уклад. Благодаря этим чертам характера ломбардиец оказался в экспедиции Магеллана и, возможно, они привели его в Африку.
* * *
По требованию Карла, захваченные португальцами моряки на острове Сантьяго были выпущены на свободу, доставлены в Испанию. Из команды «Тринидада» к концу 1525 года в живых осталось четверо. Пленных