Над ним склоняются «пастухи», простые, рабочие люди. Они поклонились бы ему живому и спасли бы живого, а так кланяются мертвому. Сцена – очень красивая. И в ту же секунду, когда зритель соображает: «Поклонение пастухов», один из рабочих начинает икать. Если бы он икнул один, два раза, это было бы необходимым противовесом неожиданно олеографически красивой сцены. Но он икает бесконечно долго. Как бесконечно долго бьет кирпичом по лицу человека Жан Габен в жутком фильме Марселя Карне «Набережная туманов». «Ударь раз, ударь два, но не до бесчувствия же», – говорили старые артисты про чересчур сильно действующие приемы искусства. Муратова бьет до бесчувствия. Все тот же револьвер, поднятый против культуры. Не нравится? Антиэстетично? Дурновкусно? Противно? А то, что маленькие дети (они могут быть и вашими детьми) замерзают насмерть в вашем городе, – нравится? Не дурновкусно? Не противно? Получите… А я хочу, чтобы вам от этого фильма икалось, как икается вот этому парню. Такой вот у меня – катарсис… Ну, в общем-то, икается.