Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 129

Троицкий извод «Хожения за три моря», который читал Н.М. Карамзин, не содержит каких-либо сведений от летописца. Имя Ивана III названо в «Хожении», но, что русский путешественник побывал в Индии «около 1470 г.», историк смог добавить только благодаря обнаруженному Строевым Воскресенскому списку «Хожения». Собственно, это были лишь начальные строки летописного вступления – до слов «за год до казанского похода пришел…», после чего текст обрывался. Но этого уже было достаточно, чтобы высказать смелую догадку о времени первого известного русского путешествия в Индию. Историк пользовался также летописью, изданной Н.А. Львовым, но он и не подозревал, что издатель исключил из нее весь текст «Хожения» вместе с вступлением летописца[1441].

Н.М. Карамзин датировал мирный договор с Казанью 1469 годом. А.Ф. Малиновский и И.И. Срезневский – 1470 годом. Поэтому Карамзин, опираясь на косвенное указание летописца, начало путешествия Афанасия Никитина предположительно относил к 1468 («…за год до казанского похода. Следовательно, в 1468 г.?»), а Малиновский – к следующему, 1469 г. Карамзин исходил при этом из того, что летописный год («от сотворения мира») начинался 1 сентября, Малиновский же считал, что смена календарных стилей еще не произошла и начало года в летописях XV в. приходилось на 1 марта. Поэтому и свой свод сведений о сношениях с Индией он, открывая его путешествием Афанасия Никитина, назвал: «Известие об отправлении в Индию российских посланников, и гонцов и купчин с товарами и о приезде в Россию индийцев с 1469 по 1751 г.»[1442].

Следя за месяцами, которые летописец называет в связи с описываемыми событиями, мы видим, что новый, 6978 год появляется в тексте после событий, происходивших в мае и непосредственно в связи с событиями в сентябре. Это признак того, что стиль – сентябрьский, но есть тому и прямое подтверждение. В летописи сказано, что судовая рать с воеводой Руно прибыла под Казань 21 мая, в воскресенье, на Троицын день[1443]. Оба признака – переходящий праздник и день недели указывают на 1469 г.

Летописная статья, как оказывается, допускает различные толкования относительно того, когда посольство Ивана III выехало из Москвы в Шемаху. Датировка «за год», конечно, приблизительная, но в любом случае не противоречит тому, что Василий Папин отправился в Закавказье не в 1466 г., а в 1468 г., однако не позднее, так как в походе, состоявшемся через год после возвращения, был убит.

Высказывалась догадка, что рукопись Никитина сперва была привезена в Тверь, а затем сторонники Ивана III переслали ее с оказией в Москву[1444]. Это могло бы объяснить двухлетний перерыв между обнаружением рукописи летописцем в Москве и предполагаемой датой смерти путешественника. Можно было бы предположить также, что по прибытии в Кафу Никитин был задержан, поскольку генуэзские власти в связи с ложным обвинением секвестровали товары русских купцов[1445]. В 1474 г. в Крым прибыл посол Ивана III Н.В. Беклемишев[1446].

Необходимость в догадках отпадает, если Никитин приехал в Кафу осенью 1474 г., а в 1475 г. рукопись или ее копия были уже в руках московского летописца.

Записки Афанасия Никитина уже Карамзиным были признаны как редкий и ценный источник по истории Индии[1447], и интерес к ним растет. Они прочно вошли в советскую[1448] и индийскую историографию[1449]. Свидетельства русского путешественника использованы как в истории государства Бахманидов, так и в истории Гоа и государства Виджаянагар. Однако задача установления времени пребывания Никитина в Индии не была разрешена, и в зарубежной историографии существуют различные на этот счет датировки.

В хронологии по истории Индии Д.С. Триведа годом приезда Никитина в Бидар считал 1372‑й по индийскому календарю Шака, т. е. 1470-й, П.М. Кемп указывает 1469 г., т. е. датировку И.И. Срезневского. К.А. Никлаканта Шастри пребывание Никитина в Индии относит к 1470–1474 гг. Между тем русский путешественник провел в стране лишь около трех лет. Английский исследователь средневековой истории Декана, знакомый с хроникой Фериштэ и записками Афанасия Никитина, признал задачу установить время приезда последнего в Индию крайне трудной и едва ли разрешимой. Русский путешествепник, писал он, побывал в стране где-то в период между 1468 и 1474 гг.[1450]

В Индии Никитин стал очевидцем столкновения двух крупнейших в то время держав субконтинента. Находясь на территории одного из них – мусульманского государства Бахманидов, – путешественник описывает несколько войн, которые вели войска Мухаммед-шаха III, одного из последних представителей династии. Эти события описаны Мухаммедом Касимом Фериштэ, индо-мусульманским историком, жившим на рубеже XVI–XVII вв. и писавшим на персидском языке. История Фериштэ основана на придворных хрониках, составленных его предшественниками – современниками описываемых событий, один из которых – мулла Абдул Карим Синдхи, состоявший на службе Махмуда Гавана, фактического правителя государства в конце 50‑х – начале 80‑х годов XV в. Фериштэ датирует события по годам хиджры, а также приводит традиционную местную датировку относительно сезона дождей. Никитин же называет мусульманские праздники. Так что при всем разнообразии приводимые в обоих источниках указания позволяют датировать исторические события на уровне лет и времени года, а иногда – месяцев и дней.

По рассказу Фериштэ, в конце 1460‑х – начале 1470‑х годов две войны были направлены против индусской державы Виджаянагар и две – против другого индусского государства – Ориссы. Первая война была завершена в 1469–1472 гг. завоеванием приморской области Келны и Гоя, находившейся в зависимости от махараджи Виджаянагара[1451]. Никитин пишет, что осада одной крепости (речь идет о Келне) продолжалась два года и войска торжественно вернулись в столицу на курбан-байрам (Л, л. 454 об.). Войсками командовал везир ходжа Махмуд Гаван, носивший титул мелик-ат-туджжар. Называя его боярином, путешественник пишет, что ведет он войны с индусами «20 лет есть, то его побивают, то он побивает их многажды» (Л, л. 444 об.), и замечает, имея в виду Сангамешвар и Гоа, что «два города взял индийскых, что разбивали по морю Индийскому» (Л, л. 454)[1452].

Сличая записки Никитина и хронику Фериштэ, Минаев натолкнулся на явное расхождение в датах. Для Срезневского, незнакомого с хроникой Фериштэ, проблемы не существовало, его датировка была «автономна» от истории Индии. Минаеву же предстояло «увязать» оба источника. Прочтя в хронике, что Махмуд Гаван вернулся в столицу после трехлетнего отсутствия, исследователь рассчитал, что война, начатая в 1469 г., должна была окончиться в 1472 г. Так как Никитин уже в начале этого года покинул Индию, то первое возникшее противоречие было разрешено следующим образом.

Как и Срезневский, Минаев не сомневался, что русский путешественник был свидетелем всех описываемых им событий. Если прав Никитин, рассуждал исследователь, то неправ Фериштэ. Выходило, что война продолжалась не три,

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 129