Я вытряхнул свою сумасшедшую жену из хлюпающего плаща, сгрёб в охапку и потащил в ванную. «Да хоть десять кошек, если ей надо! Хоть двадцать! И пускай в окна выходит, когда захочет, только возвращается!» – крутилось у меня в голове. Но это потом, а сейчас было нужно её срочно отогреть. Это же додумалась, летний плащ на короткую пижаму накинуть, когда на улице «нуль» и дождь со снегом. Спасательница!

Пока жена грелась под горячим душем, я достал кошку из корзины для белья, куда она залезла, принёс на кухню, налил ей молока и предложил миску с кормом. Кошка молока попила, но есть не стала, ходила по кухне, обнюхивая углы. Её знобило. «Надо хоть полотенце принести, мокрая же», – подумал я, – «пока Марина выйдет и решит, что дальше с ней делать, пусть хоть согреется». Войдя в комнату, я потянулся к комоду и замер. Форас, освещённый мутным лунным светом, наполовину сидел на окне и обнюхивал брошенный возле двери плащ Марины. Я видел отражённую зеркалом на окно входную дверь!

«Да, надо срочно повесить зеркало на место и нормальную лампочку в коридоре вкрутить, а то ещё не такое привидится», – подумал я, вытаскивая махровое полотенце для ещё одной рыжей жительницы нашей квартиры.