Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 230
съела в Чудо-Саду какой-то странный цветок – не он ли зародил в ее чреве будущего бога войны?
- Чепуха! – рубанул ладонью Космодан. – Все было не так! Просто в тот день у меня так болела голова от твоего ворчания, что я попросил Экезиэля ее разрубить! И воплощением моей головной боли оттуда вышел Энзирис – уже в полном доспехе!
- Вот ты смеешься, муж мой, а смертные ведь так и запишут, - покачала головой Солара.
- Ну и что? – пожал плечами Космодан. – О ком из нас не ходят подобные легенды?
Энзирис усмехнулся. Да, о его происхождении быстро сформировались странные мифы. В одном из миров утверждали, что он вышел из чрева матери с щитом и топором, первым делом убив четыреста своих братьев и сестер, а их головы потом забросив в небо, где те стали звездами. В другом он сам себя зачал и сам же себя родил, а когда придет роковой час – сам себя и убьет, после чего будет уничтожен весь мир.
Находясь в Сальване, Энзирис продолжал присутствовать во всех войнах, что полыхали в его области влияния, и равно как сам он слышал стук сердец паствы, так и до них доносились отголоски его мыслей, а с ними – воспоминаний. Отдельные эпизоды из его насыщенной жизни трансформировались, прошли через восприятие смертных и исказились самым причудливым образом, став когда романтичными, когда трагичными, а когда и кошмарными сказками.
С Лилейной у Энзириса кое-что закрутилось, но ничего серьезного. Это уже потом молва их соединила, сделала возлюбленными, а то и супругами, но в реальности они просто иногда… тесно общались. Бог войны и богиня любви, доблестный полководец и томная красавица – конечно, их аспекты хорошо друг друга дополняли. Однако никакой романтикой там даже не пахло – ни Лилейна, ни Энзирис не были созданы для моногамии. Энзирис, кажется, вообще не умел любить и просто брал лучшее, Лилейна же щедро дарила свои чувства направо и налево.
Могущество Энзириса росло очень быстро. Будучи своего рода наследником Кневита, он сразу получил обилие верующих в самых разных мирах. Его образ очень легко заместил предыдущий, религиозные каноны и мифы успешно скорректировались, а большинство смертных даже не узнали, что поклоняются уже другому богу. Скоро Энзирис стал отзываться и на Кневита, да и сам дух предшественника отчасти поселился в его голове.
Могущество Энзириса росло даже чересчур быстро. Такие молниеносные успехи вскружили ему голову, и он возгордился. Он провел в Сальване чуть больше полувека – а уже считал себя одним из лидеров Двадцати Трех, уже на равных говорил с теми, кто создавал и оформлял этот мир, кто властвовал в нем тысячелетиями.
Не всем это было по душе. Иные сальванцы превосходили возрастом и самого Космодана, а уж его дерзкий сын казался им зеленым мальчишкой. И то, что этот зеленый мальчишка ни во что не ставит богов гораздо старше и опытнее себя, кое-кого раздражало.
Никто, разумеется, не пытался как-то его осаживать. Юные боги часто излишне уверены в себе, да и Сальван – не клуб по интересам. У всех были свои заботы, и пока Энзирис не мешал остальным, никому не было дела до его амбиций.
Ну разве что Космодану. Он считал себя ответственным за все происходящее в пантеоне и по-отечески наставлял Энзириса, когда тому случалось зарваться.
- …Ты слишком потворствуешь смертным в их разрушительных желаниях! – гневно говорил Космодан. – В Кинжааре из-за тебя не сумели остановиться и почти уничтожили друг друга! Ты видел, что осталось от их цивилизации?!
- Они сделали это сами, отец, - насмешливо ответил Энзирис. – Это был их выбор и их воля. Смертные вправе уничтожать друг друга, если им того хочется. Они взывали ко мне, просили дать им сил, послать им победу…
- И ты, конечно, охотно помогал обеим сторонам!
- У меня нет любимчиков, отец! – нахмурился бог войны. – На поле боя нет правых и виноватых – есть сильные и слабые! Побеждают сильные – и сильным я дарую победу! А в Кинжааре сильными были все!
- Ты говоришь, что они сделали это сами… но не ты ли направо и налево раздавал благословения? Не ты ли общался с их жрецами? Не ты ли приходил во снах к царю Эльфегмесу и озаренному военачальнику Дзаксагу?!
- Паства взывает – я прихожу, - отрезал Энзирис. – Если бы они молились о ниспослании хорошего урожая и пытались угодить чем-то, кроме поединков или резни, я бы, конечно, отвернулся от них. Но они пролили для меня столько крови!.. тысячи погибли в пламени!.. еще тысячи были зарезаны, как скотина!.. а уж сколькие погибли действительно славно и попали в Оргримус!.. разве я могу игнорировать подобное? Конечно, я их благословлял. Спроси моих эйнхериев, довольны ли они своей участью!
- Ты отбираешь в эйнхерии таких же, как ты сам. Конечно, они всем довольны. Но если ты падешь во Тьму, они последуют за тобой и обратятся в драугов! Паства не может быть твоим критиком! Ты – их бог! Их высший авторитет! И вместо того, чтобы войной дать толчок их развитию или уничтожить прогнившее общество, ты просто потворствовал взаимному истреблению!
- Если ты пытаешься вызвать во мне жалость, то должен тебе напомнить, что я зовусь Жестокосердным. Война неумолима.
- Хорошо, может, жалости ты и не испытываешь. Но у пантеона были планы на эту цивилизацию. Она должна была стать ведущей на следующую тысячу лет.
- Знаешь, почему? – осклабился Энзирис. – Потому что в остальных поклоняются не сальванцам. Там другие пантеоны. И у них тоже есть свои планы.
- Ах, как ты умен! – начал сердиться Космодан. – Как умен и прозорлив! Действительно, и на смертных нам плевать, и свои интересы побоку!.. Давайте тут сидеть и пальцами на губе играть!..
- Отец, ты сердишься, - ухмыльнулся Энзирис. – Значит, ты не прав.
Он следил за Космоданом жадно, с затаенной надеждой. Энзирису хотелось вывести его из себя. Получить повод схлестнуться.
Но он не хотел нападать первым. Будучи богом войны, Энзирис лучше всех знал, что нападающий
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 230
