Во втором раунде уже Тобиас гонял хорвата по клетке. Его удары стали резче и быстрее, а попадания противника он, казалось, не замечал. Пёр вперёд и пытался нанести как можно больше урона сопернику.

– Серж, может забафаешь и хорвата, а то наш Тоби его убьёт ненароком. – Хотелось проучит самоуверенного немца.

– Хорошо.

Третий раунд, четвертый, пятый. Два человека стоят по центру арены и лупят друг-друга. Без устали, без сожаления, без жалости. Кровь льётся ручьями на потеху разошедшемуся и неумолкающему залу. Врач осмотрел бойцов после третьего раунда, вышел из клетки с круглыми глазами и долго что-то втолковывал распорядителю. Тот лишь отмахнулся. У угловых хорватского чемпиона опустились руки, они уже только поят своего подопечного и не трогают лицо. А зачем, если огромные сечки сами закрываются прямо на глазах. Только для того, чтобы в следующем раунде от нечеловечески сильных ударов открыться вновь и удовлетворить жажду крови и насилия собравшейся тут публики. Пребывающей в экстазе публики.

Пятый раунд закончился, я осмотрел зал. Зрители приветствовали эту феерию насилия громкими аплодисментами и стоя. Распорядитель ходил довольный, как слон и потирал руки.

Интересно, кого назначат победителем? Узнаю позже, мне пришло личное сообщение от Иванки: "Срочно приезжай в больницу".

***

В больнице был аврал. Перед приемными покоями выстроилась очередь из скорых, и они продолжали приезжать. Туда я даже соваться не стал, а расположился в курилке неподалёку и отписался Иванке. Минут через пятнадцать появилась и она сама, вся на нервах .

– Идём, переоденешься и пойдём по пациентам. – Это вместо приветствия.

– Что случилось?

– Авария на заводе. Много с химическими ожогами и отравлениями.

– У меня всего четыре зелья. – я посчитал нужным напомнить.

– Да уж. Зелья. Малых регенерационных комплекса. Пошли бегом, маг.

В клинике переоделся в свою стандартную одежду, и по закрытому переходу и, казалось, бесконечным коридорам мы попали в отделение неотложной терапии. Тут было людно, шумно и слышался беспрерывный кашель. Иванка направилась к одному из врачей и долго с ним ругалась. В итоге забрала у него стопку листочков и ушла, кинув напоследок.

– Системные лекарства – не панацея. Мы не знаем точно, как это работает. Случиться может что угодно, поэтому применять буду только на тех, кто подпишет отказ от претензий. Лично или ближайшие родственники.

Сверяясь со списком, мы зашли в первую палату. Тут лежал постоянно кашляющий мужчина с неприятными волдырями на открытых участках кожи. Иванка первым делом уточнила про онкозаболевания и, не удовлетворившись ответом, попросила каплю крови. Потом какое-то время простояла над пациентом и только потом дала разрешение на применение, как она выразилась, малого регенерационного комплекса.

– Что ты сейчас делала? – несмотря на ситуацию я нашел уместным спросить.

– Проверяла пациента на рак. Эти "зелья" вызывают взрывной рост добро и злокачественных опухолей. Надо было перестраховаться. – ответила Иванка.

– Так ты сейчас круче целой кучи дорогущей аппаратуры?

– И не только. – Она улыбнулась и подмигнула.

– Может мне тоже взять такое задание?

– Вот увидишь ты результат в интерфейсе, – Она помахала у меня перед лицом распечаткой с результатами анализов. – а понять что-то сможешь?

– Нет. – Вынужден был признать, что в медицине я ноль.

– Вот и не забивай себе голову. Пошли в травматологию, у нас есть ещё три случая попроще. – Что же, карьера системного врача мне не светит.

Последнее зелье было использовано, и мы остановились в спокойном углу.

– Ну, ничего не хочешь мне сказать? – Иванка требовательно смотрела на меня.

А я не понимал, что должен говорить. Это какие-то женские приколы, или... Мигнул интерфейс – пришло сообщение. Система предлагала взять на испытания десять продвинутых лечебных зелий.

– Хочу. Мне пришло задание ещё на десяток зелий.

– Отлично. – Доктор подскочила и обняла меня. – Принимай и идём работать. – Она на секунду отстранилась и начала вглядываться мне в глаза. – Ты же не против помочь людям?

– Нет, не против. – Было так не охота отпускать её из объятий, разрывать зрительный контакт с этими чернющими глазами, но людям надо помогать.

– Ты хороший человек, Петя.

Ещё шесть человек согласились на экспериментальное лечение. После сумасшедшего вечера, сначала заполненного желанием неистовой толпы увидеть боль и страдания, а потом страданиями и болью получивших травмы во время аварии, мы сидели в кабинете у моего черноглазого директора центра экспериментальной медицины и пили чай. Вот интересно, для той толпы в клубе есть ли разница между двумя видами боли и страданий? Или для них главное не кровь, выбитые зубы и лежащие без чувств бойцы, а что-то другое? Умения, например. В причинение боли другим. Может воля к победе, бесстрашие? Кто бы объяснил мне это.

– Петенька, ты же выделишь мне один продвинутый регенерационный комплекс для очень важного человека? Он может сильно помочь в расширении клиники.

– Хорошо, тебе сейчас дать?

– Нет, сделаем как обычно. Тогда ещё один пойдёт Сергею, надо его долечить. – Тут у меня тоже не было возражений. – А на два оставшихся я найду богатеньких клиентов. Купишь себе квартиру, машину. – Она переместилась мне на колени. – Будешь завидным женихом.

– А чем отличаются обычные зелья от продвинутых?

– Продвинутое не только подстёгивает регенерацию, но и лечит от многих вирусных заболеваний. И от энергетических поражений, как у Сергея.

– А есть зелья ещё круче продвинутых?

– Да, есть. Они вообще всё что можно лечат. Зайчик, но ты сейчас не о том думаешь.

Глава 8

На следующий день в клинику приехал тот самый, важный для Иванки, человек. Солидный дядька с коридоров власти был вместе со своим сыном. Что называется – небо и земля. Пышущий здоровьем и энергией, уверенный, располагающий к себе импозантный отец и болезненно худой, апатичный, не поднимающий глаз от пола сын. После суеты с анализами и продолжительных расшаркиваний в обе стороны парень принял лекарство, довольный отец пообещал всевозможное содействие и парочка укатила.

– Что было с этим парнем?

– Чего там только не было. Как говориться – полный букет матёрого наркомана.

– А как так получилось? Он же младше меня на пару лет.

– Отправили его на учёбу