но стока не имело, а в климате Центральной Азии бессточные озера должны иметь соленую воду: притекающая вода удаляется из них испарением, оставляя свою соль в водоеме, где она накапливается и, наконец, превращает пресную воду в соленую. На карте это озеро называлось Телли-нор. Гайса разъяснил нам, что это большое озеро, называемое Айран-куль, имеет сток, и даже не один, а два. Один направлен на северо-восток, образует на своем пути два маленьких озерка, называемые Телли-нор, что значит «пара озер», и, наконец, впадает в оз. Айрик-нор, очень соленое. Второй сток пролегает южнее и теряется в больших солончаках, которыми оканчивается и р. Кобук, текущая из Семистая. Через этот сток калмыки построили даже мост из камыша, чтобы перекочевывать на свои зимовки на окраине больших песков Коббэ, ограничивающих с юга обширную впадину, в которой расположены все эти озера и солончаки низовий рек Манас, Дям и Кобук. В озере я заметил много рыбы, которая легко ловилась на удочку, но оказалась очень костлявой. Она относилась только к одному виду, который Гайса назвал «муси». На воде плавали также дикие утки, но держались далеко от берега; через камыши, росшие в мелкой воде, к ним можно было бы подобраться поближе, но достать подстреленную птицу без лодки было невозможно.
Глава XIX
ВОКРУГ ВОСТОЧНОГО КОНЦА ДЖАИРА И НА РУДНИК ЦАГУН
От озера мы пошли на северо-восток по местности, в которой грунтовая вода была неглубока, судя по присутствию отдельных тополей и больших кустов тамариска. В одном месте мы заметили даже странный источник — вода выбивалась в ямке на вершине плоского песчаного холмика, поросшего камышом, и стекала по его склону. Очевидно, грунтовая вода циркулировала по рыхлым отложениям равнины под некоторым напором, если могла пробиваться через них до поверхности, выносить с собой песок и отлагать его вокруг своего выхода. Это подтверждало слова Гайсы, что оз. Айран-куль имеет сток на северо-восток; в этом направлении шла также фильтрация грунтовой воды по наносам.
После двухчасового пути на северо-восток по дороге, которая шла к оз. Айрик-нор, мы повернули на север, потому что горы Джаира, которые все время видны были слева, должны были скоро кончиться, а мне хотелось еще раз пересечь весь этот хребет. Мы направились к понижению гребня гор в расчете на то, что там есть перевал; кроме того, туда манила зеленая растительность на южном склоне, обещавшая наличие воды и подножного корма. Но оказалось, что в небольшой ложбине склона росли тополя и камыши, а источника не было. Попытка найти воду на небольшой глубине не увенчалась успехом — мы выкопали шурфик в 0,3 м, а почва оставалась сухой. Поэтому пришлось итти дальше и перевалить через Джаир, южная ступень которого оказалась здесь очень узкой, так что мы быстро пересекли ее и спустились в широкую долину р. Дарбуты. Эту речку, главную в Джаире, мы уже видели у рудника Ан-чжу-ванцзе и у брода дороги Чапкан-джол, а теперь увидели ее в низовьях, где она течет вдоль хребта по границе между средней и южной ступенями, как мы узнаем дальше. Но здесь уже в начале лета, в июне, непрерывной воды в русле не было; только в его глубоких местах стояли отдельные лужи, связанные подземным медленным течением. Вдоль русла росли деревья, во впадинах заросли камышей, по дну долины кусты и чий, так что подножного корма было достаточно, а водой из луж можно было пользоваться; поэтому мы стали на ночлег.
М. А. Усов успел еще до ночи съездить вниз по долине и увидел, что она в 2–3 км открывается, расширяясь, на обширную равнину, которая отделяет Джаир от расположенных восточнее низких гор Кара-арат. На обоих склонах долины горы, понижаясь, распадались в холмы. Русло речки тянулось ясно и выходило на равнину, поворачивая на юг, но вода в нем была только в отдельных небольших лужах.
На следующий день мы пересекли среднюю ступень Джаира, расположенную к северу от русла р. Дарбуты. Она представляла здесь только отдельные горки и холмы, разбросанные среди почти полной пустыни и усыпанные, как и последняя, щебнем, покрытым лаком пустыни. Мы вышли на ее северную окраину и направились по большой дороге, идущей вдоль подножия Джаира на северо-запад. Здесь холмы этой ступени стояли тесно друг возле друга, имели одни и те же округленные формы и были покрыты почерневшим щебнем, а впереди них местами встречались группы тополей, кусты, снопы чия и небольшие скопления песка. Справа от этой дороги расстилалась равнина, на которой видна была полоса кустов и деревьев вдоль какого-то ручья. Последний привел нас к небольшому поселку Чум-па-цзе, в котором находилась золотопромывальная фабрика, оставшаяся от русско-китайской компании и переданная ею начальнику Чугучака. Последний перенес ее сюда из резиденции Ангырты и стал размалывать кварц, который привозили из отвалов старых рудников. Мы остановились на этой фабрике, состоявшей из большого сарая и нескольких глинобитных фанз. Нам отвели комнату в одной из них, и мы познакомились с директором фабрики и всей его семьей (рис. 43).
Рис. 43. Директор золотопромывальной фабрики Чум-па-цзе с тремя сыновьями и их учителем у дверей своей фанзы
В сарае работала одна пара бегунов — огромных тяжелых жерновов, которые вращались в большой железной чаше, размалывая кварц. Вода, проведенная в чашу из речки, выносила кварцевый песок с золотом на плоскань. Кварц привозили на телегах, запряженных быками, с одного старого рудника, расположенного среди пустыни средней ступени Джаира. Директор предложил мне съездить на этот рудник. У него от русско-китайской компании остался маленький тарантас; в него запрягли пару лошадей и в нем отправились директор и я. Усов, Гайса и Сережа поехали верхом. Дорога шла в глубь средней ступени по мрачным холмам, усыпанным почерневшим щебнем. Среди них, в 10–12 км от фабрики, находился рудник. Он представлял улицу из нескольких каменных домов, построенных компанией, в которых были размещены склады, контора и квартиры служащих. На этом руднике компания затеяла углубление новой солидной шахты среди китайских, почему и пришлось построить дома. На моем снимке был виден в конце улицы конный подъем — ворот в устье шахты, в которую прорвалась вода из старых китайских шахт, затопила ее и заставила прекратить работы. Китайские шахты на этом руднике отличались от описанных выше на рудниках Чий-чу только большими отвалами горной породы и кварца вокруг их устьев, образовавшими целые холмы. Дома пустовали, и только в одном жил в качестве караульного пожилой киргиз, настоящий отшельник,
