Рядом с ней сидел еще один человек, который сразу привлек внимание главы.

Яо Линь.

Владелец постоялого двора.

Юнь Шэнли замер, увидев знакомую фигуру. Это действительно был Яо Линь! И он сейчас сидел рядом с госпожой Иньхань, откинувшись на мягкие подушки в этой комнате, скрытой от глаз посторонних лишь тонкими полупрозрачными шторами. Его фигура, облаченная в безупречно белую одежду, резко выделялась на фоне темной обстановки комнаты.

«А ты что тут делаешь…» – пронеслось в голове у Юнь Шэнли.

Он не мог понять, что такой человек, как Яо Линь, забыл в этом месте, где собирались лишь преступники и богатеи, заскучавшие дома. Но сейчас была проблема похуже: узнает ли хозяин двора его, главу Ведомства наказаний, пока на нем дешевая одежда, черные повязки и маска? Если да, то госпожа Иньхань своими руками разорвет «Сяо Юня» на маленькие кусочки.

Когда Юнь Шэнли вошел в комнату и опустил голову, его появление сразу привлекло внимание Яо Линя. На долю секунды на лице хозяина постоялого двора отразилась заинтересованность, но ее быстро сменило уже привычное безразличие.

– Ах, вот и ты, – произнесла госпожа Иньхань с мягкой, но прохладной улыбкой. – Как твои успехи, Сяо Юнь?

Юнь Шэнли сделал все возможное, чтобы сохранить спокойствие, но мысль о том, что его могут раскрыть, заставила сердце заколотиться сильнее. Он опустил голову еще ниже, тщательно подбирая слова.

– Благодарю вас, госпожа, – ответил он, пытаясь говорить чуть ниже и тише, чем обычно, чтобы его не узнали. – Все в порядке. Я пока тренируюсь.

Госпожа Иньхань лениво разглядывала его, словно оценивая свой товар.

– Вот, набираю новичков, – неожиданно обратилась она к Яо Линю, но тут же резко повернулась к Юнь Шэнли. Ее тон был безразличным, но плавные жесты и многозначительные взгляды невольно заставляли задуматься, что госпожа арены – не простая женщина, не неспособная себя защитить. – Надеюсь, ты не разочаруешь меня.

Она указала на столик с фарфором.

– Налей нам чаю, – приказала она, будто пытаясь проверить, насколько он послушен.

Юнь Шэнли, как она и велела, подошел к столу, чувствуя пристальный взгляд Яо Линя, что следил за каждым его движением. Уже по привычке взяв чайник за корпус, он средним пальцем придержал крышку и стал разливать горячую жидкость по чашкам, поднимая при этом руку чересчур высоко.

Яо Линь невольно задержал дыхание. Этот новичок… Что-то не так с ним… Знакомый жест, чашка чая, куда без единого брызга вливается струя с большой высоты…

А ведь только один благородный идиот будет так нелепо держать чайник прямо за горячие бока! Перед глазами всплыла сцена, как глава Юнь, без приглашения завалившийся к нему на постоялый двор, наливал чай тем же самым способом. Это были не плохие манеры простолюдина, скорее небрежность избалованного богача. Тогда Яо Линь ничего не стал говорить, пусть и был удивлен подобным, но теперь… Его взгляд вновь скользнул по бойцу арены. Неужели и правда глава Ведомства? Знакомая высокая фигура, едва виднеющиеся из-под маски глаза, которые то и дело косятся в его сторону, слишком бледные руки с тонкими пальцами, так непохожие на ладони настоящих бедняков и работяг… Все это очень сильно напоминало того, кто так настойчиво пытался испортить ему жизнь.

Надо же, какая неожиданная встреча.

Глава Юнь выполнил приказ Иньхань, коротко поклонился и осторожно поднял взгляд на хозяина постоялого двора. Они встретились глазами на короткое мгновение, и в этот миг между ними пронесся разряд молнии – короткий обмен приветствиями, который они оба поспешили скрыть. Лишь одна секунда, но ее хватило, чтобы оба осознали, что знают друг друга. И это была карта в руках Яо Линя. Только захочет ли он разыграть ее?

Госпожа Иньхань заметила эту задержку и подняла бровь.

– Что-то случилось? – с подозрением спросила она.

Яо Линь, быстро скрыв эмоции, ответил с учтивой улыбкой:

– Нет, что вы, госпожа Иньхань. Все в порядке. Только вот не думаю, что этот новичок подойдет для арены.

Она слегка прищурилась, заинтересованная в его словах:

– Ты думаешь, он не сможет заменить моего прошлого бойца?

Яо Линь сдержанно улыбнулся и бросил на Юнь Шэнли мимолетный взгляд, многозначительный и полный скрытых намеков.

– Возможно, он недостаточно силен для вашей арены, госпожа. Хилый. Растерзают его и глазом не моргнут.

Госпожа Иньхань изогнула губы в лукавой улыбке, явно не разделяя его сомнений.

– Гончий сказал, что он силен. Уверена, ты ошибаешься. Тем более с чего такое сострадание?

– Госпожа, вы же знаете, я не умею сострадать.

Юнь Шэнли продолжал молча стоять, внимательно прислушиваясь к их разговору. Ему казалось, что Яо Линь смотрит на него с каким-то вызовом, будто проверяя на… что? Он не был точно уверен, узнал его Яо Линь или нет, но, по крайней мере, он все еще не выдал его. И все же тревожная мысль о разоблачении не давала ему покоя.

– Подойди ближе, – произнесла Госпожа Иньхань.

Теперь тон ее голоса стал очевидно приказным, и Юнь Шэнли не посмел ослушаться.

Она взяла со стола тавро с символом арены. Его тонкие, острые линии сливались в красивый узор, который был знаком принадлежности к этому месту.

– Быстрее, – произнесла она холодно. – Если хочешь стать частью арены, тебе нужно носить ее метку.

Юнь Шэнли на мгновение замер. Метка… Он сильно дорожил своими руками и не хотел уродовать кожу, но, если этого не сделать, все дни, прожитые здесь, окажутся напрасной тратой времени. Юнь Шэнли оттянул ткань, которая скрывала его кожу, протянул слегка дрожащую руку, понимая, что отказ с его стороны вызовет лишние подозрения. Госпожа Иньхань наклонилась к нему, внимательно всматриваясь в его лицо, как будто хотела увидеть что-то сквозь маску.

– Это твой последний шанс уйти, если не хочешь продолжать, – все тем же ледяным голосом произнесла она. – Но, если останешься, обратного пути не будет.

Юнь Шэнли выдержал ее пристальный взгляд и молча кивнул, подставляя запястье. Выбора особо и не было. Вероятность, что он выберется отсюда живым, после того как откажет хозяйке арены, крайне мала.

Госпожа Иньхань медленно опустила раскаленное клеймо на его кожу, и в ту же секунду молчание прорезал едва слышный звук прижигаемой плоти. Острая боль пронзила руку, но Юнь Шэнли даже не дрогнул, стараясь не показать ни малейшего признака слабости. Запах обожженной кожи наполнил воздух, но его лицо оставалось бесстрастным, будто он не чувствовал ни боли, ни жара.

Госпожа с легкой улыбкой наблюдала за ним, пока убирала тавро.

– Да у тебя стальные нервы, –