Ознакомительная версия. Доступно 83 страниц из 457
всё, чтобы как можно реже исполнять свои прямые обязанности.О сумасбродстве монарха слагали легенды, образовавшие целый пласт багдадского фольклора. Печально, что эти легенды мало чем отличались от действительности. Так, однажды Гази приказал покрыть слугу с головы до ног фосфорной краской и заставил его ночью бегать по саду. Король от души хохотал, наблюдая за мечущимся во тьме человеком, который к тому же светился. Слуга получил сильные химические ожоги и долго находился под присмотром врачей.
Другая любимая забава Гази заключалось в следующем: он прикреплял электрические батарейки к различным бытовым предметам и разбрасывал их по всему дворцу. Когда кто-то поднимал эти предметы, его било током.
Но самый известный случай произошел в 1935 году. Гази дружил с Сабахом ас-Саидом – их объединяла любовь к авиации. Как-то раз король узнал, что один дворцовый слуга боится высоты, и решил над ним подшутить. Упирающегося слугу затащили в личный самолет Гази, за штурвалом которого сидел Сабах. Когда машина поднялась в небо, несчастного охватила паника – и он разорвал контрольные провода, обесточив летательный аппарат. Самолет рухнул. Слуга погиб. Сабах получил множество травм и провел в больнице несколько месяцев.
Словом, Гази обладал удивительной способностью разрушать всё, к чему прикасался. От его идей всегда страдали другие. В то же время король покорял сердца молодежи своей бесшабашностью. Но Морис Петерсон не поддался обаянию монарха. По воспоминаниям дипломата, Гази «был слабым и непостоянным, как вода». «Его невоздержанность, его дурные привычки и отвратительное окружение, состоявшее из самых диких офицеров и даже слуг, сделали поведение короля неконтролируемым и опасным для всех, особенно для него самого», – писал Петерсон.
Помимо автомобилей и самолетов, Гази обожал радио. Он обзавелся частной радиостанцией и вел передачи, в которых призывал иракцев атаковать Кувейт. Этот небогатый эмират традиционно жил на доходы от ловли жемчуга. Для того, чтобы найти две-три жемчужины, ныряльщики, рискуя жизнью, поднимали со дна сотни раковин. В 1920-х годах – после изобретения искусственного жемчуга – Кувейт совсем обнищал, и завоевывать его не имело смысла. Но эмират находился под протекторатом Великобритании – и потому любые посягательства на него приобретали особую пикантность. По мнению Гази, нападки на Кувейт демонстрировали силу Ирака и свидетельствовали о том, что его королевство может сражаться с могущественными англичанами.
Молодежь слушала радио и пребывала в полном восторге от своего храброго правителя. Воодушевленный Гази направил военные отряды в Эз-Зубайр – город у границы с Кувейтом. Солдаты перенесли пограничные столбы на несколько километров ближе к Кувейтскому заливу. После этого они слонялись по пустыне, стреляли в воздух и кричали «Да здравствует король!», пытаясь спровоцировать кувейтских военнослужащих на конфликт. Но героизм королевской армии остался незамеченным. Когда иракцы ушли, шейх Кувейта Ахмед I распорядился вернуть столбы на прежнее место.
Гази бесился. Теперь, выходя в эфир, он называл Ахмеда I «бесполезным феодалом» и кричал, что Кувейт надо присоединить к Ираку. Эти крики усилились, когда на территории эмирата обнаружили нефть.
Морис Петерсон воспитывал короля как мог. Впрочем, его беседы с Гази возымели неожиданный эффект: монарх оставил в покое Кувейт и начал призывать к нападению на своего дядю Абдаллу, амира Трансиордании – еще одной мандатной территории Великобритании. Однако жена Алия и сын Фейсал все-таки оказывали на Гази сдерживающее влияние. Принц рос тихим, но очень способным мальчиком. Брат королевы, Абд аль-Илах, поддерживал сестру и заботился о племяннике. Абд аль-Илах и Алия всегда были близкими друзьями, но странное поведение Гази сплотило их еще больше.
В 1935 году Абд аль-Илах построил собственный дом рядом с монаршей резиденцией – Каср ар-Рихаб (араб.قصر_ اراب – дворец гостеприимства). Он представлял собой уютную виллу, обставленную по западному образцу, – и был гораздо лучше, чем Каср аль-Зухур.
Каср ар-Рихаб стал фамильным гнездом иракских Хашимитов. Помимо Абд аль-Илаха, там проживала его мать Нафисса, а также сестры – Абдия, Бадия и Джалила. Со временем Нафисса выдала дочерей замуж – за исключением Абдии, которая любила читать и совершенно не хотела заводить семью. Красавица Бадия вышла за Хусейна ибн Али – своего дальнего родственника из Мекки, который жил в Египте. Джалилу взял в жены Ахмдд Хазим – также представитель клана Хашимитов. Но, несмотря на свадьбы и переезды, дом Абд аль-Илаха был местом, где с радостью собирались многочисленные члены династии.
Судьба Джалилы сложилась трагически. Из-за проблем со здоровьем женщина не могла иметь детей, что негативно отразилось на ее психике. Принцесса замкнулась в себе и впала в глубокую депрессию. Супруг не помогал ей бороться с душевной болезнью – он работал в Стамбуле и редко приезжал в Багдад.
В 1955 году Джалила облила себя керосином и чиркнула спичкой… Женщина, чье имя переводится с арабского как «ослепительная», сгорела заживо.
Лето 1937 года ознаменовалось новым этапом в развитии иракской внешней политики. 4 июля в Тегеране министры иностранных дел Ирака и Ирана заключили договор о границе. 8 июля Гази I, Мухаммед Захир-шах (король Афганистана), Мустафа Кемаль Ататюрк (президент Турции) и Реза Пехлеви (шахиншах[32] Ирана) подписали Саадабадский пакт о ненападении и создании военного блока, известного как Ближневосточная Антанта. Фактически она существовала только на бумаге – но являлась важной попыткой региональной солидарности.
У Королевства Ирак появлялось то, что есть у любого суверенного государства – история. И главной политической силой в этой истории стала армия.
Бакр Сидки фатально ошибался, думая, что контролирует вооруженные силы. Жестокость и высокомерие не позволили спивающемуся генералу распознать заговор, в результате которого он был убит. Руку мосульского кладовщика направляли офицеры, понимавшие, что Сидки и Хикмет Сулейман погубят Ирак. Амин аль-Умар, Камиль Забиб, Абд аль-Азиз Замульк, Махмуд Салман, Хусейн Фавзи, Фахим Саид и их лидер – полковник Салах ад-Дин ас-Саббах – сделали всё, чтобы изменить ситуацию в королевстве.
Участники заговора стали самыми влиятельными людьми Ирака. Они решали, кто займет ведущие государственные посты. Кроме того, военные навязали политикам идеологию панарабизма. Ее иракская версия заключалась в том, что Ирак должен играть главную роль в образовании единого арабского государства. В августе 1937 года – после отставки Хикмета Сулеймана – ас-Саббах поручил Гази в третий раз назначить главой кабинета Джамиля аль-Мидфаи. Но Абд ал-Латиф Нури – министр обороны в кабинете аль-Мидфаи – обругал ас-Саббаха и пригрозил разогнать «полковничью клику». Тогда-то офицеры и вспомнили о том, кому пришлось покинуть Месопотамию, кто был смертельно обижен на короля и жаждал вернуться. Они вспомнили о Нури ас-Саиде.
Мятежники провели с Нури тайные переговоры, и он согласился занять кресло премьер-министра. 24 декабря 1938 года Нури прибыл в иракскую столицу – и ас-Саббах двинул войска на Каср аль-Зухур. На следующее утро Гази принял отставку аль-Мидфаи и назначил на его место Нури ас-Саида. Это случилось в присутствии ас-Саббаха и других офицеров, заинтересованных в перевороте.
Армия снова победила. За два года она низложила три кабинета министров. Нури, который в 1936 году горько жаловался на вмешательство военных в политику, благодаря им опять оказался у власти. 4 января 1939 года он публично пообещал иракскому народу скорейшее процветание. Но ради всеобщего благоденствия требовалось уничтожить оппозицию и ее лидера – Хикмета Сулеймана.
Повод не заставил себя долго ждать: в марте 1939 года внезапно был раскрыт заговор, который возглавлял Хикмет Сулейман. Трибунал приговорил бывшего премьер-министра и его ближайших соратников к смертной казни. Руководство Ирака объявило, что «они стали причиной всех неудач и пагубных событий, которые произошли в стране за последние годы». План Хикмета Сулеймана заключался в убийстве 40 человек – членов королевской семьи и высших сановников – на банкете во дворце принца Абд аль-Илаха. После этого Абд аль-Илах должен был занять трон. Мятежники посвятили принца в свой зловещий план – но он обо всем доложил монарху и Нури ас-Саиду.
Неизвестно, замышлял ли Хикмет Сулейман переворот – слишком уж изложенная схема напоминает абсурдный заговор Като-стрит в Лондоне (1820). Тем не менее, политик был виновен в кровавых событиях 1936 года – и для него пробил час расплаты. Однако за осужденного вступился британский посол, и Хикмет Сулейман отделался пятью годами тюрьмы.
Но тут случилось непредвиденное.
В ночь
Ознакомительная версия. Доступно 83 страниц из 457
