Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 125
Насупленный Онуфрий подхватил колоду. Силачи двинулись к медведю. Два диких рева неслись в небеса, катились за Вадыльгу и лес. Бзыкин отбивался. Закрутили за спину руки, сунули в рот ухо шапки: меховой кляп сократил оглашенный рев.
Дезертиру удалось освободить руку. Снова распахнул рубаху. Мыча, тыкал пальцами в усы и глаза Сталина, призывая синюю голову во свидетели столь дикой расправы.
Раскачав двуногого зверя, швырнули четвероногому. Медведь испуганно шарахнулся в сторону, не пожелав исполнить позорную роль палача.
— Брезгует! — Старший Куцейкин укоризненно покачал головой. — Уложи, брат Онуфрий, ревуна. Надоел.
За коротким накатным громом наступила тишина, нарушаемая утробным мычанием убивца, бренчанием капканной цепи. Орефию хотелось полного успокоения сердца. Махом подхватил Бзыкина, потащил к обрыву.
— Орефьюшка… братик разумный… отступись! Бог покарал его.
— Наша кара особая.
Пропасть обрывалась через шаг.
— Да будут прощены грехи наши…
Под яр загремел весь живой и мертвый груз.
Куцейкины размашисто перекрестились на голубое заречье. Высокая вода, подтопив берег, слизывала с крути белый песок. Братья отрешенно глянули вниз: поплавок-потаск перестал кивать Вадыльге, мирно плыл в крепкую обнимку с темными струями.
Забросали сушняком желтые монеты. Запалили ярый огонь.
На косачиных токовищах в полную страсть бурлил дерзкий, захлебистый клёкот.
Томск — Пицунда — Ислочь. 1988 год.Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 125
