— Флаги спускают. — Аль-Афдаль указал на цитадель.

Три льва Ричарда трепетали на ветру, пока его знамя опускали. Затем последовал флаг Иерусалима — золотой крест, окруженный четырьмя меньшими крестами. Юсуф возвысил голос.

— Готовьтесь к выступлению, воины!

Рог прозвучал поверх его последних слов. — А-ууу! А-ууу!

Каракуш нахмурился.

— Это не из цитадели.

— Там! — Сакр указал на море.

К северу от города появились еще корабли. Их было десять. Юсуф прищурился. Нет, пятнадцать — плоскодонные драккары, каждый набит людьми. Ближайшие неслись к берегу, их весла били по волнам. Над каждым судном развевался флаг: три золотых льва на алом поле. Ричард.

Юсуф повернулся к Сакру.

— Труби сбор. Мы оставим легкую кавалерию в резерве. Аль-Афдаль, ты поведешь мамлюков. Никаких луков — в ближний бой на мечах и копьях. Мы сметем их, прежде чем они достигнут берега.

— Слушаюсь, малик!

Аль-Афдаль ускакал, пока Сакр трубил в рог. Позади Юсуфа лагерь ожил, воины хватали оружие и бежали к своим лошадям. По своему обыкновению, Юсуф приказал своим людям ставить шатры в боевом порядке, чтобы они могли построиться в любой момент. Франкские корабли были еще далеко в море, когда выстроилась линия, мамлюки впереди с копьями наперевес. Четыреста воинов, которые должны были составить гарнизон цитадели, присоединились к ним, а за ними собралась кавалерия бедуинов и туркменов. Аль-Афдаль взмахнул мечом над головой, проезжая вдоль строя мамлюков. Он повернулся и остановился в центре строя. Он что-то крикнул, и воины взревели в ответ: «За ислам! За Саладина!». Четырехтысячный отряд мамлюков рысью двинулся на север, туда, где должны были высадиться франкские корабли.

— За мной, воины! — крикнул Юсуф собравшимся вокруг него войскам. Они поехали за мамлюками в более медленном темпе, и легкая кавалерия последовала за ними. Юсуф насчитал уже двадцать четыре вражеских корабля. Примерно по сто воинов на корабль, это означало около двух с половиной тысяч франков против его более чем семи тысяч. Юсуф поднял кулак и остановил коня на песчаных дюнах с видом на пляж.

Внизу строй мамлюков перешел в галоп и с грохотом несся по песку. Первый драккар приближался к берегу, двигаясь теперь быстрее на волнах, чьи гребни пенились у его бортов. Мамлюки ворвались в воду, копыта их коней вздымали облака брызг. Юсуф снова посмотрел на корабль. Люди, столпившиеся на носу, держали не мечи и не копья. Арбалеты. Юсуф узнал оружие как раз в тот момент, когда они дали залп по атакующим мамлюкам. Эффект был сокрушительным. Десятки лошадей пали, и их всадники были сброшены под волны. Франкские воины хлынули с корабля, ведомые самим Ричардом. Король возвышался над остальными. Он рубил своей двуручной секирой, добивая павших мамлюков, поднимавшихся из моря.

К берегу неслись новые корабли, арбалетчики на носах выпускали залпы болтов. Лошади падали десятками. Животные бились и брыкались в прибое, превращая наступающий строй мамлюков в хаос. С копьями наперевес франкские воины прыгали со своих кораблей в воду, доходившую им до пояса. Их встречали мамлюки, многие из которых теперь были пешими. Поднялся ветер, донося до Юсуфа громкое ржание раненых животных, крики боли и гнева мужчин и звон стали о сталь. Он увидел брызги крови, когда мамлюк перерезал врагу горло.

— Селим! — крикнул Юсуф. — Вводи легкую кавалерию. Пусть остановятся на пляже и стреляют по арбалетчикам в лодках.

Селим ускакал, и Юсуф снова повернулся к битве. Он не мог найти Аль-Афдаля среди этого хаоса. Ричард был хорошо виден, он пробивался в гущу из полудюжины мамлюков. Боевая секира короля сверкнула на солнце, и Юсуф увидел, как полетела чья-то рука. Другому воину почти отрубили голову. Трое мамлюков бежали, а оставшийся получил удар в грудь и исчез под волнами.

— Храбрый ублюдок, — заметил Каракуш.

— Храбрый дурак. Нас вчетверо больше.

Туркменская и бедуинская конница достигла пляжа и начала осыпать мамлюков стрелами. Юсуф увидел, как один из арбалетчиков получил стрелу в живот и рухнул с корабля в воду. Еще несколько были ранены, и остальные укрылись. Град арбалетных болтов поредел, позволив мамлюкам надавить. Вскоре их число взяло свое. Франков оттеснили на глубину — сначала по пояс, а затем по грудь. Лишь Ричард и две дюжины его рыцарей оставались на мелководье. Сотня мамлюков роилась вокруг них.

— За Христа! За Королевство!

Громкий крик донесся слева от Юсуфа. Он обернулся и увидел, что ворота цитадели открылись, и оттуда хлынули двести франкских копейщиков, ударив его воинам во фланг. Они врубились в легкую кавалерию на пляже, стаскивая всадников с коней копьями. Среди людей Юсуфа началась паника. Несколько отступили, а затем побежали и остальные. Как только прекратился дождь стрел легкой кавалерии, франкские арбалетчики снова начали стрелять. В то же время копейщики свернули в море, чтобы ударить мамлюкам в тыл. Франкские воины во главе с Ричардом снова пошли вперед.

— Стоять, воины! — крикнул Юсуф. — Стоять!

— Бесполезно, малик, — настаивал Каракуш. — Они боятся Львиное Сердце.

— Тогда мы должны убить его. Если мы сразим Ричарда, битва будет нашей. — Юсуф обнажил меч и поднял его над головой. — За мной, воины! За ислам!

Он пришпорил коня, съехал с дюн на пляж. Его гвардия следовала за ним по пятам. Они хлынули мимо бегущих бедуинов и туркменов и ворвались в воду, устремившись прямо к Ричарду. На него бросился франкский копейщик, и Юсуф отбил острие копья и рубанул вниз. Франк блокировал удар щитом, но Сакр, подоспевший следом, добил его. Юсуф сбил с ног другого копейщика, а затем полоснул по лицу третьего франка. Его конь замедлился. Волны теперь бились ему в грудь. Ричард был всего в десяти ярдах, когда конь Юсуфа заржал и споткнулся. Юсуф увидел арбалетный болт, торчащий из шеи животного, а затем оно рухнуло.

Юсуфу удалось высвободить ноги из стремян за мгновение до того, как он ушел под воду. Его шлем слетел, и он ударился о песчаное морское дно. Он открыл глаза, но тут же зажмурился; соленая вода обожгла их, и она была слишком мутной и взбаламученной, чтобы что-то разглядеть. Он начал подниматься, когда кто-то ударил его коленом в висок. Он снова упал на колени. Он нанес удар вслепую и почувствовал, как его меч вонзился во что-то. Юсуф поднялся из волн, моргая, чтобы избавиться от воды в глазах. На конце его меча был насажен франк с широко раскрытыми