Что делать?
Как жить?
Как быть?
Степаныч опять осторожно вставил ключ в замок. Почти ласковым движением повернул. Бережно опустил дверную ручку.
Дверь не открывалась.
— Мы не выберемся, — сказала Лена.
— Тихо…
В коридоре слышались шаги… Кто-то что-то сказал.
Все. Нет никого.
Перед глазами дверь.
Навсегда впечатался в мозг древесный узор.
Царапины вокруг замка…
— Выберемся!
…И щель между дверью и облицовкой дверного косяка, куда он просовывал нож, одновременно поворачивая ключ.
— Это я виновата, — не поднимая головы, прошептала Лена. — Я не могу больше жить.
— Выберемся! — как заклинание повторил Степаныч, пугаясь ее слов.
Могут ли искупить свою вину за нелепые, случайные смерти оставшиеся жить? Как теперь дышать, есть, пить? Не перед кем покаяться. Не у кого просить прощения…
Никто не может дать человеку то, что ему нужно. Никто не поможет ему найти это в себе. Потому он бессмысленно мечется и ищет по миру то, что надо искать в себе самом… Эх, лейтенант… Прости…
Поняв всю тщетность своих попыток вырваться из этого проклятого, роскошного номера-люкс, Степаныч опять сел на пол рядом с Леной, обнял ее и сказал твердо:
— Прорвемся!
Слышались резкие крики чаек за окном. Они становились все громче, видно, птиц кто-то подкармливал хлебом с балкона.
И в это мгновение дверь медленно и бесшумно распахнулась. Это душа Кондакова легко толкнула ее.
9
Степаныч и Лена прожили долгую, трудную и многотерпеливую жизнь в небольшом бревенчатом доме в средней полосе России. У них родились двое детей — мальчик и девочка. Корова с большими черными пятнами на белых боках давала им молоко. Степаныч строил дома, а Лена выращивала картошку. Они мало разговаривали друг с другом и много работали. Потому что дни настали суровые и надо было много работать, чтобы дети были сыты и обуты.
