хоть это работа. хоть это пиры Я вечный содейственник жизни и страшной и гордой и злой себя не считал посторонним на жизнь я не топал ногой Да я и стонал. я и плакал но я безобразно любил в опасности божией грелся бежал. и опять приходил Любил я седую большую жену свою с целой судьбой кто был до меня — я ревную люблю её с каждой ногой люблю её всякое место и низ у её живота она у меня как невеста и вечно всё мной занята чего-то она и не знает и чем-то меня она бьёт ну что же. она не бросает не хочет пусть я пропадёт Весёлую стужу не видел красивое лето ценил обидел кого я? обидел меня кто обидел — простил Один меня в школе тиранил едва от тирана ушёл меня очень долго он ранил но я помириться нашёл душевные силы и флаги повесил и знаки «смотри» есть многие зло́бны и на́ги ну Бог с ними! их не бери! В России конечно замучат Ну как же! Они ль не сотрут Другому — противному учат и все миллионы идут но я-то не для миллионов А кто из мильонов бежал тот способ найдёт для поклонов на мой приходить пьедестал

«Вот ты и пыли себе…»

Вот ты и пыли себе Вот себе старай Если б привела зато Ты дорога в рай А то приведёшь в какой Новый Казакин или приведёшь опять В старый Старостин или приведёшь меня в жёлтый Тростянец или приведёшь в Бобров где возник отец или в Лиски приведёшь или в Острогожск (ну коли хоть так ведёшь а коли под нож!) Что я буду делать там Новый Казакин Люди будут бегать там а я всё один Нету мне скамеечки Двери мне в заборе Разве же подробности Это ли не горе Скажешь крепко выпивши Еду в Тростянец! посмотрю там что-нибудь похожу. съем щец Но сквозь хмель неясная думка. и смелей Эта цель напрасная Там не веселей Что Бобров что Лиски всё одни дела и в стране английской те же зеркала Подходя к ним видишь то чего не хошь Ах Лимон Лимонов Как ты всё живёшь?!

«Бедняки…»