И страсть, и мука, и любовь…

Пусть снова буря налетает —

Она блаженство для живых…

Весна для счастья расцветает

При блеске молний грозовых…

И если гибель неизбежна,

То лучше пусть она придет —

В волнах, под бурею мятежной,

Чем в тихом омуте болот.

<1882>

455

Работник

Невеселый, убогий чердак,

Неприютный, сырой и холодный.

Там работает жалкий бедняк,

Утомленный, больной и голодный…

Ни кровинки в лице молодом,

Всё в бессонную ночь побледнело;

Только очи сияют огнем

Да уста улыбаются смело.

Нищета его душит порой;

А кругом-то — насмешки, попреки;

Но зато у него под рукой

Выливаются чудные строки.

Вдохновенная, вещая речь

В палаче воскресит человека…

Это — истины пламенный меч,

Крестоносец сурового века!

Боец науки всепобедной,

Служитель истины святой!

Больной, страдающий и бедный,

Неси вперед твой светоч бледный

Над полусонного толпой.

Египет нас гнетет сурово,

Века влачим мы цепь одну,

Где ж огнедышащее слово?

О Моисей, веди нас снова

В обетованную страну!..

Пусть кругом всё молчит как в тюрьме;

Только стоны звучат… замирают;

Вдохновенные речи во тьме

У него никогда не смолкают.

Пусть он болен, и бледен, и слаб —

Он сильнее великой душою,

Чем в ярме развратившийся раб.

Раб с тяжелой, как молот, рукою.

Словно вождь, что готовится в бой,

Перед армией строгий и хмурый, —

В типографии чадной порой

Он сидит над своей корректурой.

Торжество боевое у тех

Обливается братскою кровью;

У него же оружие — смех,

Он победу венчает — любовью!

В старину его ждал эшафот;

Он нередко сидел за решеткой…

А теперь в нищете он гниет

Или, проще, кончает чахоткой.

Но взамен — такова уж судьба —

Нарождаются новые люди:

Непосильная, злая борьба

Не пугает их слабые груди,

И безропотно крест свой несут,

И хоронят в сырые могилы

Иногда — недоконченный труд,

А всегда — благородные силы.

Имена их святые порой

Подымаем и мы как знамена,

Торжествуя победы над тьмой,

Над упавшей стеной Ерихона!

Много ль знает их русский народ?

Наша нива бесплодна — немного!

Пусть и бледен их светоч — вперед

Он ведет нас прямою дорогой.

Отступали мы часто назад;

Поколения в безднах смолкали,

Землю всю завоевывал ад,

Дикий мрак заволакивал дали…

И в отчаянье падали мы —

Но тогда над поникшей толпою

Загорался и в области тьмы

Бледный светоч, звездой путевою

Подымался великий боец —

И за подвиг, за вещие звуки

Получал он терновый венец

Нищеты… одиночества… муки!

Пусть чудовища мрака кишат,

Пусть таятся пороки и мука,

Пусть охватит вселенную ад, —

Светлый рай нам воротит наука!

Боец науки всепобедной,

Cлужитель истины святой,

Больной, измученный и бедный,

Неси вперед свой светоч бледный

Над полусонного толпой.

Египет нас гнетет сурово!

Века влачим мы цепь одну,

Где ж огнедышащее слово?

О Моисей! веди нас снова

В обетованную страну!

<1882>

456

Вольтер в Бастилии (Тардье)

Высоко окно темницы.

Бледный узник у окна,

Ядовитая улыбка

На устах его видна.

За железною решеткой

Над зубчатою стеной —

Тают утренние тучки

В выси неба голубой;

На вершине серой башни

Силуэты сторожей,

И у самого окошка

Стаи белых голубей.

Но доносит издалека

Ветер к узнику порой

Гулкий шум толпы народной,

Будто рев волны морской.

Узник слушает с улыбкой…

«Эти люди площадей

Между нами станут скоро

Находить себе вождей.

Им, во тьме ночной бродящим,

Наше слово — яркий свет;

Царь грядущего — философ,

И герольд его — поэт…

Но до той поры счастливой

Бой сулит тяжелый рок. —

Пусть крепка моя решетка

И надежен мой замок, —

За меня, за всех страдавших

Этот мрачный день придет:

Отомстит не эпиграммой —

Эшафотами народ!

И воздвигнет эшафоты

Там, где гордо в наши дна

Эти мощные твердыни

Башни подняли свои!..»

<1882>

457

«Противно мне их жалкое молчанье…»

Противно мне их жалкое молчанье…

      Надев терновые венцы,

Безропотно несут свои страданья

      Во все века, во все концы!

Они, сложив изношенные крылья,

      Зовут к терпенью и любви,

Когда кругом бесправье и бессилье

      И тонет целый мир в крови.

Оковы им — что латы для героя…

      Гордясь рубцами от бичей,

Всё отдадут врагу они без боя,

      Не обнажив своих мечей.

Нет! для меня сраженный и разбитый,

      Но несдающийся боец

Понятней их породы знаменитой —

      Благонамеренных овец!

<1882>

458

Песня работников (Пьер Дюпон)

Мы, чья лампа загорает

Утром рано с петухами,

Мы, кого нужда сгоняет

К наковальням за грошами,

Мы, что с жизнью безотходно

Каждой мышцей вечно бьемся, —

Перед старостью холодной

Без защиты остаемся…

Друг за друга — стой смелей,

Пить сберемся ль вкруговую,

Пусть хоть пушки грянут — пей

За свободу мировую!

Из земли, скупой и скудной,

И из моря добывает