Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 25
Далее следуют воспоминания Гладкова о том, как мы вместе работали над фильмом. Там сказано обо мне немало добрых слов, и я благодарен Александру Константиновичу за это. Хотя в контексте своих заметок выгляжу как раз ужасным неблагодарным чудовищем, которое выступает с какими-то немыслимыми разоблачениями, вместо того чтобы, на худой конец, промолчать. Страницы, связанные с постановкой картины, написаны довольно аккуратно, там все больше общих слов, безликих фраз. Местоимение «я» встречается редко. Но некоторые частности, признаюсь, несказанно удивили меня. Итак, прильнем к гладковским строчкам:
«Мы решили отказаться от многих сцен, которые хорошо звучали в театре, а взамен написать новые…»
Я не совсем понимаю, при чем тут местоимение «мы» и глагол «написать»…
Дальше я цитирую еще одно любопытное высказывание:
«…он (речь идет обо мне) заставил меня переписывать стихотворный диалог, он добился своего».
Увы! Этой фразой Александр Константинович мне сильно польстил. Этого я как раз добиться от него не смог. Он стоял насмерть и не переписал ни одной строчки…
Собственно говоря, вот и вся история. Мне нечего больше добавить, а выводы делайте сами. Не знаю, надо ли было вообще рассказывать всё это? Во всяком случае, я не преследую здесь никаких целей, кроме того, чтобы поведать о том, с чем столкнулся, чему был свидетелем. Я, как вы понимаете, сам ни на что не претендую. Я знаю точно лишь одно: пьесу «Давным-давно» написал не я.
Скорее всего, за этой загадочной историей кроется трагедия, каких случалось немало в наше жестокое время. Думаю, и, конечно, бездоказательно, что Гладков получил эту пьесу в тюрьме от человека, который никогда не вышел на свободу. Можно представить другую, не менее страшную версию, что автор выжил, но понял, что никогда не сможет подтвердить, доказать, обосновать своего права на пьесу и промолчал всю оставшуюся жизнь.
Во всяком случае, я понял, что в чужую вещь можно так вжиться, что она станет казаться собственной. По себе знаю, что такое вполне вероятно.
Итак, кто же подлинный сочинитель замечательной, можно уже сказать, классической пьесы «Давным-давно»? На всем этом лежит покров тайны.
Может быть, время еще разрешит печальную загадку. Хотя, думается, секрет так и останется неразгаданным…
Примечания
1
Надо было придумать поэта как бы известного, но практически не читаемого. Тут-то мне и подвернулся Вильям Блейк.
2
Мы, конечно, не знали, проходила ли в тех местах монгольская конница Тамерлана, но так было более красиво и более убедительно.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 25
