Жимолость

Давно, друзья, готов для васВесь шелком вышитый рассказ,Который вам знаком из детстваИ слышан вами много раз.

Мы «Жимолость» зовем его.Слова не весят ничего.Слова – трава, лишь «козий листик»,Да только в них все колдовство.

Вопросы есть у многих стран:Что королева, что Тристан?И что случилось на дороге,На том пути, что им был дан?

Я книгу старую нашла,Там их историю прочла.И, будто с ними, их тропоюЛюбви и горечи прошла.

Король Тристана гонит прочь:

Племянник молод. Превозмочь

Не может страсти к королеве,

Огнем пылает день и ночь.

В Уэльсе он, в краю родном,

Весь год живет, забывшись сном, —

Отшельником, певцом, поэтом.

…А грезит только об одном.

Не удивляйтесь, господа:

Влюбленный еле жив, когда

Его вторая половина

Вдали, как горная гряда.

Тристан не в силах больше ждать.

Но не затем, чтоб обладать,

Он в Корнуолл немедля мчится —

Лишь королеву увидать.

В густом лесу сегодня он

Искать приюта принужден.

Живет, как нищий, подаяньем,

Но ждет вестей со всех сторон…

А вот и новость, птичья трель:

Людей сзывают в Тинтажель.

Король на Троицу устроит

Веселый праздник, общий хмель.

Уже озноб Тристана бьет:

Ведь тот, кто в Тинтажель идет,

Тропу лесную не минует —

Там мой изгнанник часа ждет.

Дорогу зная, как свою,

Тристан находит на краю

Высокий куст, лесной орешник,

Как будто вросший в колею.

Он, как охотник, напряжен,

Не может дрожь унять никак.

И, веточку сломав, ножом

На ней он вырезает знак…

«Тристан-Тристан-Тристан-Тристан» —

Таков теперь его букварь.

И это светит, как кристалл,

На мачте корабля – фонарь.

И королева, на весу,

Письмо читает по слогам —

И понимает, что в лесу

Свиданья ждет любимый сам.

…Весь мир противится любви!

Влюбленных рвут на сто частей.

Рыдают бедные мои,

Как двое брошенных детей.

Как жимолость в густом лесу

Орешника обнимет ствол —

Так обнимает королева

Возлюбленного своего.

И если б разлучили ихХотя б на день, хотя б на час —Вздохнув глубоко, в тот же мигОн бы умерли тотчас.Мой Друг! Так оба мы, увы,Умрем в разлуке, я и вы.

Об этой песне наявуУзнали люди разных стран.А я-то с ней всю жизнь живу —Ее напел мне сам Тристан.

Таких историй в мире нет.А если были, то давно.Но «Жимолости» тихий светГорит и греет, все равно.

Слова не весят ничего.Слова не весят ничего.Слова – трава, лишь «козий листик».Да только в них – все колдовство.