Лежать в объятьях розовых кустов,

Смотреть, молчать и ничего не делать,

Лечиться от московских холодов.

Бруней

Душа с годами жёстче мешковины,

Бледнеет цвет однообразных дней…

Земную жизнь дойдя до половины,

Бери билет в загадочный Бруней.

Сады и горы, золото и камни,

Манящий свет береговых огней,

Ваниль и перец, рынки и пекарни –

Покажет все сокровища Бруней.

Страна легенд, султанов и пророков –

Ты долго будешь видеть сны о ней

И помнить сказки мудрого Востока,

Которые хранит в себе Бруней.

У  моря

Здесь, у моря, не плачут глаза,

Наполняясь глубокой лазурью.

Даже если мелькает гроза,

Хлещет дождь с накопившейся дурью,

Я шепчу свои тайны воде

И плыву далеко к горизонту.

Здесь, у моря, и больше нигде,

Жизнь моя поддаётся ремонту.

Вояж

Проснусь и подойду к балкону

встречать рассвет. Ты спишь ещё.

Влетают птичьи перезвоны

в окно, увитое плющом.

Две пальмы – местные модели,

и длинноноги, и худы,

стоят на пляже у отеля

и смотрят в зеркало воды.

Эй, соня, нужно просыпаться,

павлин командует: «Подъём!»

У нас ещё три дня в запасе,

давай их жарко проведём.

Пора избавиться от лени.

Когда закончим наш вояж,

я целый ворох впечатлений

сложу в дорожный саквояж.

«Высятся вершины белоснежные…»

Высятся вершины белоснежные,

Будто великаны-двойники.

Дни в горах настолько безмятежные,

Что любой бы умер от тоски.

У сугробов крепкие объятия,

Снега нынче столько – не пройти.

Что в Москве творится – без понятия,

Я смотрю в окно, пишу статьи.

До весны останусь, если выживу.

В мае здесь пробьётся черемша.

Как ты там? Тебя во сне не вижу я.

Где твоя паркуется душа?

Я здесь не сумею одна…

Разговор с Богом

Спасибо, мой Создатель Вездесущий!

Иду с рожденья за руку с Тобой,

И каждое мгновенье – хлеб насущный,

И каждое дыхание – любовь.

Моя дорога – это испытанье,

Послушно постигаю путь земной.

Присутствие Твоё – святая тайна,

Но знаю, Ты всегда, везде со мной.

Спасибо за возложенные планы,

За то, что терпишь чёртиков во мне.

За то, что заживают быстро раны

От недругами брошенных камней.

И пусть порой мне суетно, тревожно,

Но Ты даёшь подсказки в мелочах,

Мне шепчешь наставленья осторожно

И сон оберегаешь по ночам.

Благодарю за тихий свет молитвы,

За ангела, хранящего меня.

За мужество друзей на поле битвы,

За всполохи душевного огня.

Благодарю, что в жуткой круговерти

Не дал упасть на дно, сгореть в аду.

За то, что не боюсь случайной смерти.

И если позовёшь, к Тебе приду.

«О чём метель? О чём весенний ветер?..»

О чём метель? О чём весенний ветер?

О чём цветы вздыхают на лугах?

Стихия красоты рождает трепет,

Он обернётся сказкой в детских снах.

Меняю дни, людей, сюжеты, стены.

Когда умру, останется зола.

Плывёт по небу облако-мурена,

Перерождаясь в белого орла.

Кто создал мир, не знают атеисты.

И гностики с собою не в ладу.

Господь мне дарит годы-аметисты,

И я их на Его алтарь кладу.

«Я в зеркале рисую чьи–то лица…»

Я в зеркале рисую чьи–то лица,

А в доме нет ни света, ни жильца.

Очаг не тлеет, но горит граница –

Где есть граница – горю нет конца.

Кому зажечь огонь – пустяк, причуда,

Тому привычен пепел и ожог.

Когда-то предал Господа Иуда,

Но жить он после этого не смог.

Я в зеркале стираю отраженья.

Клубится дым пылающих больниц.

И я прошу у Бога разрешенья

Любить врагов, но не прощать убийц.

«Когда я волнуюсь, мне тускло и серо…»

Когда я волнуюсь, мне тускло и серо,

Но в этот момент укрепляется вера.

Смиряясь, я вижу: ребёнок смеётся,

Кружатся стрекозы и катится солнце.

Когда попадаю в капканы обиды,

Чужие страданья теряю из виду.

Мне больно и мелочно, тесно и слёзно,

И я забываю о горе серьёзном.

Когда я теряюсь, найдётся пропажа,

Господь пожалеет, похвалит, накажет…

Не страшно сходить с изменённой орбиты,

А страшно быть другом и братом убитой.

 Подруге

Господь не откажет болящему в визе:

Поедем в Израиль, потом на Тибет.

Отправлю молитвы в небесные выси,

И чёрные дыры померкнут в тебе.

Нам страшно бояться, нам зябко и серо,

Но снова дела возвращают назад:

Лекарство купить и дождаться курьера,

Обняться, поплакать, «спасибо» сказать.

Я с Богом ругаюсь, торгуюсь в молитвах,

Тебя заставляю бороться с бедой.

Мы обе прочнеем в отчаянных битвах.

Болезнь отступает, приходит покой.

Смотрю на тебя и не верю в разлуку,

Я – камень, ты – камень, мы вместе – стена.

Сквозь слёзы и кровь, сквозь страданья и муку–

Мы вместе! Я здесь не сумею одна.

«Бежала наверх, сквозь чужие объятья…»

Бежала наверх, сквозь чужие объятья,

Но эти шаги не хочу вспоминать я.

Я падала вниз, задевая ступени,

Вставала, просила у Бога терпенья.

Мне руку не подал никто из любимых,

Смеялась толпа, проходящая мимо.

Потом я лечила ушибы и раны.

И слышала ночью, как молится мама.

Я снова иду, поднимаюсь всё выше,

И знаю, что зависть в затылок мне дышит.

Спасибо, Господь, за урок и науку,

За всех, кто однажды не подал мне руку.

«То голосила, то немела…»

То голосила, то немела,

То выла, как забитый зверь…

И не пойму, как я сумела

Остаться прежней от потерь.

Казалось, я на грани ада,

Во мне чернеет пустота.

Забыта, предана, распята.

Но Бог простил и снял с креста,

Сказав, что