дому! Постой не улетай прошу как птица Но как со звуком совладать Рассудок валянки валяет Ещё и войлок. Он опять своей стеною напрягает Как много собрано волос! в их страшной цели разобраться! и брюшки многих жёлтых ос ползут немедленно кусаться Ты уничтожила меня моя научная свобода У загорелой двери дня стою немедленно у входа Вот вышло белое одно оно мучительно и вяло и сумасшедший как пятно скользит назад под одеяло Ты мой остаток помоги За этой дверью обнаружить Где я! Скажи мне и не лги молчанье. только пальцем стружит Горячий ветер на лице кусок родительнейшей кожи и тут как бомба! об отце ведь он же так же умер тоже!

«Моя радость в согретой постели…»

Моя радость в согретой постели меня ждёт — человека меня но я в творческой старой метели засиделся её заслоняя Вот пошла сверху манна словесная ты прости меня, я позабыл что ты тоже по роду небесная мы зависим от мощных светил и проходят созвездья звериные и скрипит рычага поворот дни для Бога как прежде старинные а для нас всякий день оживёт Что ж сижу я под манной небесною собиранием занят глухим и лежат твои ласки телесные не доставшись ни мне ни другим

«По снежному вечному снегу…»

По снежному вечному снегу я в чёрной телеге поеду смотрите уехал поэт! и вьётся волнительный след А вы в голубой рубашке с чулками с чулками в натяжку слезою слезою блистая бегите моя дорогая Вам снег и под мышки набьётся и будут два тонких колодца от ног в неподвижном снегу Ах я безобразное лгу! Вы маленькая вы больная и вас от меня отвлекая театры. концерты. балы вставали манили из мглы И вечером каждым летая Один. Неотвратно один Вы маленькая. Вы больная И я вам чужой господин

«Никто не идёт за мной ночью домой…»

Никто не идёт за мной ночью домой оберечь меня и укрыть Ах что ты мусенька — Бог с тобой не кончай с собой — будем жить! Во имя чего это жить говорю? Во имя Кулигина жить? Когда Кулигин был во хмелю Он не мог ничего простить Он тоже мог бы писать в Москве Но он предпочёл там Спокойно стареть и спокойно пить и размышлять по утрам Кто знает спасенья секрет ну