Уральская весна
ВЛАДИМИР АКУЛОВ
ВЕСНА ПРИШЛА
Прикрыв слепящий отсвет белизны,
Оделись дымкой горные вершины,
И сразу ветер с южной стороны
Ворвался на заречные низины.
Он, лед нагромоздив на берега,
Отдал волне широкие просторы…
И гуси в вышине кричат: га-га!
Привет вам, камышовые озера.
А вдалеке, под проливным дождем,
Охваченные всполохом зеленым,
О чем-то непонятном, о своем
Залепетали озими по склонам.
И вешними призывами с утра
Полным-полна знакомая округа…
Грачи твердят: — Пахать, пахать пора.
Уже земля открылася для плуга.
И вот навстречу солнцу и весне,
Среди неумолкающего грая,
Два трактора грохочут по стерне,
Моторный рокот в воздухе качая.
Весна, весна. Она опять такой,
Такой же неизменной, как бывало,
С любовью первой, с песенной строкой
Пришла в широты Южного Урала.
Челябинск
ЛЕОНИД БЕНДИК
РОДНОЕ СЛОВО
Шумели волны, подмывая камень,
В дешевой трубке догорал табак,
На камне этом, смоченном волнами,
Сидел один, задумавшись, рыбак.
Лицо спокойно, неподвижны руки…
Взгляд зоркий устремлен в морскую даль,
Туда, куда вчера уплыли внуки —
В СССР, в Москву на фестиваль.
Он стар уже. Ему чуть меньше века,
Но годы твердо память берегут…
Давным-давно он видел человека
На этом же песчаном берегу.
Был человек тот с добрыми глазами,
С лицом всегда внимательным, простым.
Он говорил подолгу с рыбаками,
О жизни светлой говорил он им.
Его слова сберег для поколений
Старик-рыбак. Он щепку в руки взял
И на песке простое слово Л е н и н
Кривыми буквами по-русски написал.
Волна прибоя задыхалась в пене,
Лизала камни влажным языком,
Но ей не смыть родного слова Л е н и н,
Написанного старым рыбаком.
Курган
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ
ПОДАРОК
До мелочей тот помню день я.
Стоял на улице мороз.
Я шел к тебе на день рожденья
И голубя в подарок нес.
Я так хотел, чтоб между нами
Он стал посредником живым:
Носил записки со словами,
Понятными лишь нам двоим.
Мы громко пели и шумели
И пили за тебя до дна,
А ты, виновница веселья,
Стояла грустной у окна
И в даль туманную смотрела,
Держа в руках подарок мой,
Как будто с ним послать хотела
Кому-то нужное письмо.
Потом я долго, удрученный,
В кольце записки ожидал…
Но, кем-то третьим прирученный,
Мой голубь мимо пролетал.
ДОЧЬ
На лице горит румянец жарко.
Как назло, все падает из рук.
Подошел уже, наверно, к парку
Однокурсник, самый лучший друг.
Что поделать с завитком упрямым? —
Нарушает всей прически вид.
С радостью и грустью смотрит мама:
Вот и на свиданье дочь спешит.
Что же! Так заведено на свете:
Ты растишь, но время подойдет —
В дом войдет однажды кто-то третий.
Позовет, и дочка с ним уйдет.
И на дочь, желая счастья и удачи,
Добрыми глазами смотрит мать:
Ведь любовь так много в жизни значит,
Что нельзя дорогу ей не дать.
ОТЕЦ
I
— Нам надо расстаться,
Галина, —
Слова, как по сердцу нож.
— Постой, посмотри на сына!
Он так на тебя похож…
Ушел… Прозвенело тонко
В оконной раме стекло;
Ушел, не взглянув на ребенка,
Как будто ему назло.
Качнулась от ветра рябина
И снова стройна, высока…
Уходит сквозь дождь мужчина,
Подняв воротник пиджака.
Как будто украв чужое,
Спешит переулком глухим.
А вслед ему смотрят двое,
Обнявшись, взглядом немым.
II
Прошло пять лет. Усталый
и помятый,
С подарком для ребенка
под рукой
Идет отец в тот дом,
что сам когда-то
Оставил без волнения, легко.
…И вот она, та — прежняя —
Галина.
У глаз заметна сеточка морщин.
Стоит горда, а рядом с ней
мужчина
И мальчик восьмилетний… сын!
И больно что-то в сердце
защемило:
— Ну, подойди ко мне же,
мальчик мой.
Тот вырвался со всею
детской силой
Из-под ладони грубой и чужой.
…Надвинув на глаза пониже кепку,
Идет опять отец в слепую тьму.
А сверху, из окна, обнявшись крепко,
В молчанье трое смотрят вслед ему.
Челябинск
САМУИЛ ГЕРШУНИ
СВЯТАЯ СОРОКА
Басня
Нет у нее к труду почтенья,
А надо, все же, пить и есть…
И вот она кричит:
— Виденье
Мне принесло благую весть!
Покайтесь, грешные! Очищу
Я ваши души — сгинет бес,
И тот, кто принесет мне пищу,
Получит царствие небес!
Над ней смеялись птицы, звери…
Пропала выдумка бы зря,
Да вот нашлись и те, что верят:
Два престарелых глухаря.
Какой-то полоумный дрозд
И три птенца из ближних гнезд.
Сказали:
— Будь здорова век ты,
Молись, клади поклоны, мать…
И на сороку в лоне секты
Сошла святая благодать.
Трудиться ей теперь не надо
(Кривляться — это ведь не труд!),
А за кривляние в награду
Ей
