Анна Аксенова
Сестра говорит сестре
Первая часть. Девочка под бережком
Девочка под бережком
У других девочек всегда есть что-то, чего нет у меня.
У одной в земле под стеклом цветочный секретик.
Другая свободно говорит на ангельском языке.
Третья с глазами как сварка,
Мужчины смотрят и слепнут,
Несут ей меха и злато.
Спотыкаются, но несут.
А еще есть такая девочка,
Девочка под бережком.
Моя тетя сказала:
Если я буду плохо себя вести,
Ее вместо меня возьмут в дом.
Ей
Отдадут мои чистые платья,
Отдадут мои рваные шорты,
Сандалии отдадут.
Мама, мама,
Если я пахну тиной и рыбой,
Это не я.
Не верь ей.
Я вместо нее
Под бережком.
Сижу и реву,
И река ревет вместе со мной.
Я вырасту и у меня тоже будет секретик.
Я вырасту и выучу все человеческие языки.
Я вырасту и мужчины меня погребут
Под стогом норок и соболей.
Ведь во мне есть тоже что-то,
Чего нет у других девочек.
Мама, ты, пожалуйста, проверяй,
Это все еще я
Или девочка под бережком.
Выстрел
Над двором кружится ястреб.
Он улетает.
Мама сразу возвращается в дом.
Звонит, говорит соседям:
«К вам полетел ястреб.
Он кружился над нашим двором».
Наверно, они там сейчас
Выходят из дома в юбках цветастых.
Хлопают, чем-то гремят,
Чтобы он улетел в поля.
Он мне часто снится.
Мне хочется рассмотреть его совсем близко,
Бросить в него камень
Или выстрелить из ружья
И рассмотреть его
Совсем близко.
Самый счастливый день
У меня слишком много счастливых дней,
И один точно никак не выбрать.
Например, вот смотрите,
Мне 11 лет, я иду с уроков.
Я победила в школьной олимпиаде
По английскому языку.
Я так горжусь собой,
Я самый лучший ребенок!
Я иду в сумраке второй смены,
Пропахшая сухариками и жевачкой.
Мурлычу стишочки,
Воображаю, как сейчас позвоню маме.
Она в больнице у дедушки.
Но с ним будет все хорошо!
Ведь бабушка уже лежала в больнице,
И с ней было все хорошо.
Воображаю, как сниму белье на балконе,
Потому что мама просила.
А я всегда помню, что и когда нужно делать,
Поэтому я молодец!
И вот я пришла.
Я открываю скорее балкон.
(Хоть я всегда все помню,
Но могу ведь потом и забыть).
Звонит телефон.
Это мама!
Мама:
Дедушка умер.
Я позвоню папе,
Он завтра тебя привезет с ним попрощаться.
Я снимаю белье на балконе.
Оно мерзлое ведь февраль.
Ко мне приходит подруга.
Ей 13 и она ночует со мной,
Когда мама куда-нибудь уезжает.
Я говорю ей
Про дедушку.
Про олимпиаду мне стыдно сказать.
Я не помню, кому я вообще говорила
Про эту олимпиаду.
Память здесь начинает меня подводить.
Помню маленькую черную маму с заплаканными глазами.
Такую несчастную я ее видела только раз за 28 лет.
Помню, как мне становится все равно
Из за троек по математики.
Помню, как машина окатывает меня весенней водой,
И я плачу в тубзике на втором этаже.
А какая-то девочка старше меня
Говорит:
Ну ты чего?
Давай помогу отмыться.
И мир вдруг переворачивается
И снова встает на место.
И мне вдруг так хорошо.
Рядом с незнакомой красивой девочкой.
И я потом много еще побеждала.
И – никто – не умирал.
***
Можно быть плошкой для супа,
Можно святою чашей.
Я разрешаю, я разрешаю
Быть себе и другой такой же
Девочке,
Курящей тайком от мамы,
Выкрашенной в ошибки,
Видящей на остановке
Вросший в кирпич плакат.
«Кому ты нужна курящая?»
«Кому ты нужна говорящая?»
«Кому ты нужна настоящая?»
Только, только себе.
А еще собакам в приюте,
Музыке на телефоне.
Если собьет машина – умрешь,
Она будет дальше играть.
Я разрешаю, я разрешаю
Тебе умирать
Только неосторожно,
Медленно, медленно,
Лет через 45,
От рака легких
В лечебных предгорьях Кавказа,
Слушая, как сестра говорит сестре
На чужом для них языке
(Потому что родной
Третья поросль мигрантов не помнит),
Сестра говорит сестре
На чужом для них языке:
«Когда я здесь,
Мне кажется,
Бог слышит мои молитвы».
Я улыбнусь им
Желтым старческим ртом
И затаенно их пожалею.
Как же мне повезло,
Как же мне повезло.
Он слышит меня везде,
Даже когда я плошка,
Даже когда я не чаша.
***
Девочка, милая девочка,
Ты надеваешь тоненькие колготки.
Посмотри, какая стрелка по ним пошла.
Точно так же расползается время.
И жизнь человеческая –
Всего лишь дыра, сквозящая
В сторону смерти.
О материи
Тебе расскажут морщины,
О тщетности чувств и слов –
Любящие мужчины.
Девочка, милая девочка,
Я мог бы тебя научить
Быть крепче кремния,
Неуязвимей песка.
Я мог бы тебя научить
Быть опасней воды.
Но пока ты пытаешься
Замазать бесцветным лаком
Дыру на колготках,
Бесполезны мои труды.
