– А в сумочке что?

– Там рация, бутылочка воды, ключи от дома и паспорт, – Марина слегка прищурила глаза, – еще помада, триста шестьдесят восьмой тон, мой любимый!

– Черт, теперь дело за малым, – Саша достал ладони из карманов и энергично потер их друг о друга, – остается найти мудака с накрашенными губами и открутить ему голову.

– Да и хрен с ним! Быстро дуем домой! – сверкнув глазами, Андрей довольно бесцеремонно поставил Марину на ноги.

– Что такое? – Шевченко удивленно посмотрел на друга.

– У них ее паспорт с пропиской и ключи от квартиры! Еще объяснения требуются? – уже через пару десятков секунд внутри руин не было никого, а группа из четырех человек чуть ли не бежала в им одним известном направлении.

* * *

– Доброе утро, сестра! – над проснувшейся Вероникой склонилось довольно миловидное женское лицо. – Как сегодня ты себя чувствуешь, готова уже выйти на свет божий?

– Наверно, готова, – Мусина прислушалась к собственному организму и резким движением уселась на кровати. – Со зрением, похоже, полный порядок, и слабость больше не ощущается.

– Это хорошо, сестра, пора тебе уже знакомиться с нашей гостеприимной обителью, – незнакомка протянула Веронике ее одежду. – Меня зовут Анна, и я покажу тебе все.

– Для начала ответь, Анна, сколько я здесь нахожусь? – женщину мучал этот вопрос, однако ее доктора всегда ловко уходили от ответа.

– Ты здесь, Ника, уже два месяца, – Анна внимательно наблюдала за реакцией пациентки, но та не была сильно шокирована прозвучавшей цифрой. – Первый месяц тебе было очень худо, наши доктора боролись за твою жизнь, а остальным оставалось лишь молиться. Токсин очень медленно покидал тело, несколько раз даже был риск потерять тебя, но в итоге все обошлось. Еще месяц шло восстановление: ты практически ничего не видела, да и остальное тело восстанавливалось очень медленно. Но скажу тебе, чисто по-женски: нет худа без добра, и теперь твоей фигуре могут завидовать даже весьма юные девы.

– Да, похудела я знатно, – Мусина оглядела свою фигуру, – значит, пойдем демонстрировать это тело остальным, – женщина быстро набросила на себя белоснежное и очень простое платье, от фасона которого веяло чуть ли не средневековьем.

– Надень еще и это, – Анна протянула Веронике меховую жилетку. – Потом мы восполним твой гардероб и сошьем одежду прямо по фигуре, а сейчас походишь в ней: снаружи уже холодно, и дальше будет все морознее и морознее.

На улице действительно сильно похолодало, но при этом солнце светило довольно ярко и слепило отвыкшую от его лучей женщину. Заботливая Анна придерживала Мусину за руку и продолжала рассказывать о том месте, где они сейчас находились.

– Мы называем нашу общину «Новым Ковчегом», – судя по тому, с каким пафосом было произнесено это название, Вероника приклеила сообществу ярлык религиозной секты. Впрочем, Анна практически сразу постаралась избавить свою спутницу от предвзятого отношения к окружающей действительности.

– Мы не секта, как это тебе может показаться изначально, а просто община единомышленников, живущих в гармонии с собой, природой и окружающим миром, – Анна сделала еще несколько шагов и остановилась, дав возможность Мусиной осмотреться. – Я все тебе расскажу, а пока знакомься со своим новым домом. Сзади тебя наша больница, именно здесь ты и провела эти два месяца. Вот те два длинных здания – это жилые дома для раздельного проживания мужчин и женщин, но есть отдельный дом и для семей. Здесь столовая, чуть дальше мастерские, небольшая школа, ферма и теплицы. Как видишь, у нас все очень по-простому – все строения одноэтажные и деревянные, никаких искусственных материалов. Единственный двухэтажный дом – это наш храм и заодно жилище основателя общины, Наставника Михаила.

– Наставника?

– Да, Ника, все именно так его называют. Опять же повторюсь, мы не секта, и все у нас на добровольной основе. Наставник сегодня после ужина доносит до общины очередное «откровение», ты сможешь сама во всем убедиться.

– «Откровение»?

– Мы так это называем. Ведь основные постулаты «Нового Ковчега», это отказ от материального, неприятие стяжательства и неравенства. У нас все общее и никто не выделяется из всех. Нет даже вертикали власти. У Наставника хоть и есть шесть ближайших соратников (мы так и зовем их: Соратник Алексей, Соратник Федор и так далее), но они никак не возвеличивают себя над остальными и лишь ненавязчиво координируют основные аспекты жизнедеятельности общины, – Анна усадила Веронику на грубовато сколоченную лавку и опустилась рядом. Мусина обратила внимание, что все здания в поселении располагались в виде большого круга, а само оно находилось в небольшой долине, окруженной со всех сторон высокими горами. – Так вот, что касается самого Наставника Михаила: даже он практически всегда доступен для общения с любым «новатором» и…

– «Новатором»?

– Мы же «Новый Ковчег», поэтому мужчин у нас зовут «новаторами» и просто братьями. Женщины – это «умелицы» или сестры. Все очень просто и незамысловато. Новаторы и умелицы трудятся на общее благо, но повторюсь – без всякого принуждения и исключительно в меру своих сил и возможностей. Все вместе мы строим новый мир, пусть даже пока на маленьком клочке земли. Произошедший апокалипсис многих вернул к реальности и, возможно, вскоре весь мир будет думать так же, как все мы. Наставник Михаил написал на этот счет целый труд – «Книгу прозрения». Считай, что это наша Библия. Я хотела принести ее тебе, но Наставник настоял, что лично передаст ее в твои руки, предварительно побеседовав.

– Ух ты, он лично со мной пообщается?

– Я же говорю тебе, сестра, Наставник Михаил также доступен, как и все остальные, а каждому вновь прибывшему он уделяет особое внимание.

– И что в этой книжке такого, можешь в двух словах рассказать.

– Не в книжке, а в «Книге прозрения», – Анна чуть ли не подпрыгнула от возмущения, но очень быстро успокоилась. – Там основные постулаты: не убий, не лги, не укради, живи по совести, в гармонии с природой и с ближними. Общество в приоритете над индивидуальностью и это во имя жизни и процветания. Не позволяй проникать в свой разум лживой информации, не доверяй жаждущим власти и корысти. Совершенствуйся и делись знаниями с другими. Там еще много чего, но все примерно в таком же духе.

– Понятно. А в чем же тогда смысл вечерних откровений? – сидя на лавке, Вероника наблюдала за перемещением по территории людей, которые были в простых белых одеяниях, только более утепленных изнутри.

– Наставник в свое время был успешным бизнесменом и довольно состоятельным человеком. Вся его жизнь в один миг перевернулась, когда он вместе с семьей разбился на частном самолете, – при этих словах Анна вздохнула так, словно лично присутствовала при страшной катастрофе. – Выжил лишь он, но около года провел в коме и даже пережил несколько клинических смертей. Все это в корне перевернуло его мировоззрение: он сам говорит, что несколько раз увидев свет в конце тоннеля, в итоге получил выделенный канал связи с Вселенским разумом. Это не какое-то конкретное божество, а именно Глобальное сознание, которое теперь периодически доносит до него определенную информацию.

– И как это происходит? – Будучи атеистом и прожженным реалистом, Вероника скептически относилась к подобным заявлениям.

– Обычно во сне, – Анна устремила мечтательный взгляд куда-то в небо. – Как правило, это визуальные образы, но часто и целые фильмы. На вечерних «откровениях» Наставник доносит до нас свои видения, и мы вместе пытаемся правильно их интерпретировать. Как говорит сам Михаил, какой-то дар он, возможно, и получил, но пока полноценно и правильно воспринимать его без помощи он не научился. А сопричастность всей общины к разгадке видений делает и всех нас чуть ближе к Вселенскому сознанию и еще больше сплачивает людей. Кстати, идея с «Новым Ковчегом» тоже пришла к Наставнику оттуда, и даже место для поселения он увидел во сне. Про грядущий апокалипсис он также имел откровение, которое даже расшифровывать не потребовалось. Весь бизнес и имущество он распродал и с несколькими соратниками создал вот это, – женщина величественно обвела рукой деревянные дома, позади которых солнечные лучи