станционной будки, где сердобольный стрелочник погрузил его на дрезину и отвёз помирать в богадельню. Но он выжил. Когда Киев в апреле 1919 года заняли большевики, Блюмкин пришёл к бывшему своему начальнику по Москве Лацису, ставшему председателем Всеукраинской ЧК, и попросил оформить ему явку с повинной, что и было сделано с согласия Дзержинского. Но теперь к смерти Блюмкина приговорили левые эсеры – как предателя. На Яшу объявили охоту. Разыскав его в Киеве, эсеровские боевики пригласили Блюмкина за город якобы для того, чтобы обсудить линию поведения в новых условиях. Там в него выпустили восемь пуль, но Яше удалось скрыться. Через несколько месяцев изменившего внешность Блюмкина два боевика обнаружили сидящим в кафе на Крещатике. Расстреляли оба револьвера. Истекая кровью, Яша упал, но… остался жив. Разочарованные эсеры отыскали его в больнице. Не доверяя больше стрелковому оружию, они бросили в окно палаты, где Блюмкин лежал после операции, бомбу, но за считаные секунды до взрыва тому удалось выпрыгнуть в окно и вновь остаться живым.
Через несколько лет, находясь с друзьями в «Кафе поэтов», Блюмкин заявил, что всего на него было совершено восемь покушений. Выдержав театральную паузу, он добавил: «И не убьют! У каждого еврея девять жизней, и пока я все их до конца не проживу, умирать не собираюсь!»
Лацис настоял на том, что органы ЧК должны безраздельно господствовать в сфере применения тайных средств и методов, поскольку были известны случаи перехода бывших царских контрразведчиков к белогвардейцам, контакты отдельных военспецов с подпольными контрреволюционными организациями и даже с представителями зарубежных спецслужб. Лациса поддержал Дзержинский, и в начале февраля 1919 года Президиум ВЦИК утвердил положение об Особых отделах при ВЧК, в задачу которых входила борьба с контрреволюцией и шпионажем в армии и на флоте. Первым начальником Особого отдела (ОО) при ВЧК стал Михаил Сергеевич Кедров.
Именно на базе ОО, т. е. военной контрразведки, и был создан 2 июля 1922 года Контрразведывательный отдел (КРО) Секретно-оперативного управления (СОУ) ГПУ – ОГПУ СССР. Таким образом, по словам Александра Александровича Здановича, «с четвёртой попытки» была создана советская контрразведка. Начальником КРО был назначен Артур Христианович Артузов, «крёстный отец» советских спецслужб. «Наша профессия в тени, – писал он. – И не потому, что она не почетна. Просто наш труд не афишируется. Часто наши победы и наши слезы миру не видны… Наш фронт незрим. Прикрыт секретностью, некой дымкой таинственности. Но и на этом скрытом от сотен глаз фронте бывают свои звездные минуты. А чаще всего геройство чекиста заключается не в единственном подвиге, а в будничной напряженной кропотливой работе, в той возвышенно-значительной борьбе, не знающей ни передышек, ни послаблений, в которой он отдает все, что имеет».
Артур Христианович Артузов родился 18 февраля 1891 года в селе Устиново Кашинского района Тверской губернии в семье швейцарского сыровара, итальянца по национальности Христиана Фраучи, перебравшегося в Россию, и Августы Августовны Дидрикиль, которая имела латышские и эстонские корни, а один из её дедов был шотландцем. В одной из анкет Артузов писал о себе: «Сын швейцарского эмигранта, мать латышка. Я себя считал русским».
Борис Игнатьевич Гудзь, чекист первого призыва, проживший на этой бренной земле 104 года – с 1902 до 2006, так вспоминал об Артузове: «Артур Христианович был невысокого роста. Коренастый крепыш. Шея крепкая, короткая, бицепсы рук и икры ног были почти одинакового размера с шеей. Особенно это было заметно, когда он носил сапоги. Кисти рук небольшие, но очень сильные. Его необычайная физическая сила сочеталась с крепкими нервами. Голова у Артузова была крупная, лоб широкий. Темные пышные волосы, но уже в 23–24 года с заметной проседью. Скулы широкие. Носил коротко стриженные усы и бородку клинышком. Когда задумывался, теребил кончик бородки. Брови широкие, с надломом. Глаза большие, темно-серые, очень умные и выразительные. Артур Христианович никогда не курил и не пил. Много раз я бывал в его доме, в том числе и по праздникам, но не видел на столе не то чтобы водки, но даже сухого вина. И вот что странно: Артузов не выносил ничего сладкого. Чай и кофе пил без сахара, не ел конфет, пирожных и сладких ягод, тем более арбузов и дынь. Вероятно, такова была особенность его организма. Характер у Артузова был ровный и легкий. Всегда был вежлив и корректен. Терпеливо и доброжелательно выслушивал человека. Всегда смотрел собеседнику в глаза прямо, с интересом и любопытством».
В доме Фраучи после поражения Первой русской революции 1905–1907 годов скрывались большевики Николай Ильич Подвойский и Михаил Сергеевич Кедров, женатые на сёстрах матери Артура – Нине и Ольге Дидрикиль. В 1917 году Подвойский, будучи членом Петроградского комитета РСДРП(б) и депутатом Петроградского совета, становится членом Военно-революционного комитета (ВРК), его бюро и оперативной тройки по руководству Октябрьским вооружённым восстанием, а в дни восстания – заместителем председателя ВРК и одним из руководителей штурма Зимнего дворца, а затем – первым наркомом по военным делам РСФСР, одним из создателей Красной армии и автором её символа – красной пятиконечной звезды. Артур, получивший к тому времени диплом инженера-металлурга, разыскивает его в Петрограде, вступает в РСДРП(б), берёт партийный псевдоним «Артузов» и посвящает себя революционной борьбе. С декабря 1917 по март 1918 года он работает секретарём ревизионной комиссии Наркомата по военным делам в Вологде и Архангельске, затем занимает должности начальника военно-осведомительного бюро Московского военного округа и начальника активной части отдела Военконтроля Реввоенсовета республики. По рекомендации своего второго дядьки Михаила Сергеевича Кедрова – к тому времени начальника ОО ВЧК и члена Коллегии ВЧК – в январе 1919 года Артузов был назначен на должность особоуполномоченного ОО ВЧК, выполняя ответственные поручения Дзержинского и Менжинского.
Первой серьёзной чекистской операцией, в которой Артузов принял непосредственное участие, было дело так называемого Национального центра. За спиной заговорщиков стояла английская разведка SIS в лице её резидента Пола Дюкса (Paul Henry Dukes), скрывавшегося в своих донесениях под псевдонимом ST—25. Он начал свою карьеру тайного агента, за которую в 1920 году Георг V посвятил его в рыцари, выступая пианистом в Петроградской консерватории. Чекисты установили его ещё в июне 1919 года. Современный английский исследователь Филипп Найтли пишет: «SIS засылала своих лучших агентов, свободно говоривших по-русски и хорошо знающих страну и её народ, в Москву и Петроград, предоставив им практически неограниченную свободу действий в создании агентурных сетей, финансировании контрреволюционной деятельности и возможность делать всё ради уничтожения большевистской заразы ещё в зародыше… Основными сотрудниками SIS, действовавшими в России, были Сидней Рейли, Джордж Хилл, Сомерсет Моэм,
