Мохнатая баранья шапка прикрывала бритую голову черкеса; бурка, бешмет, черкеска, ноговицки, сафьянные чевяки были приспособлены к боевой жизни на коне. Винтовка, перекинутая за спину так была пригнана, что наездник легко заряжал ее на всем скаку и после выстрела легко перекидывал ее через левое плечо, чтобы обнажить шашку, которою он владел в совершенстве. «Черкесская шашка остра, как бритва, страшна в руках наездника и употреблялась им не для защиты, а для нанесения удара, который всегда был смертельным». Для самозащиты были заткнуты за пояс два пистолета и кинжал. Последний был неразлучным спутником черкеса и в домашнем быту. Вместо шпор ему служила плетка. Седло было легкое и покойное. Конь повиновался уздечке в совершенстве. За седлом привешены были: присошка из гибкого и тонкого дерева, сума с небольшим запасом продуктов и тренога, без которой черкес не выезжал из дома[11].

В военном отношении черкесские народы вообще не имели определенной организации; для наших войск несравненно опаснее были нечаянные нападения на посты мелких партий, нежели действия многочисленного их скопища. Впрочем, топографические особенности местности способствовали значительным отрядам черкесов, преимущественно абазинцев и шапсугов защищаться с упорством, причем горцы действовали в пешем строю – стреляли метко и с искусством занимали сильные, мало доступные оборонительные позиции. Абазинцы и шапсуги были в то время опасными противниками для русских и, как видно, их отряды были организованы турками, занимавшими Суджук и Анапу своими гарнизонами.

Социальное устройство черкесских обществ представляло собой смешение начал аристократических с демократическими. Кабардинцы, бесленеевцы, темиргоевцы, хатукайцы и бжедуги имели князей и делились на сословия: князей, узденей (дворян), княжеских отроков (составлявших конвой князей), крестьян или рабов и дворовой прислуги. Абазинцы и абадзехи, убыхи, натухайцы и шапсуги, образуя вольные общества, имели дворян, крестьян и рабов. Каждое общество – псухо, управлялось самостоятельно старшиною. На крестьян возлагалась обработка земли, плата податей и исполнение разных повинностей. Рабы, происходившие от пленников, не имели никаких прав, ни личных, ни имущественных. Рабыни могли иметь только временного мужа. Рабов могли иметь и крестьяне. Время и труд раба принадлежали его владельцу.

У черкесов допускалось многоженство. Обычаями поощрялось похищение невесты и брак на похищенной девушке предпочитался обыкновенному. С давних пор черкешенки, которые вообще славились красотою, были предметом выгодной торговли на востоке. Торговля черкешенками еще более усилилась с конца XVIII столетия, после того, как турки утвердили свою власть в Суджуке и Анапе. Для похищения женщин черкесы готовы были предпринимать самые рискованные предприятия. Убыхи похищали девушек даже у своих соплеменников. Кровомщение сильно укоренилось у всех племен адыге. Общества и отдельные племена черкесов вели почти постоянную междоусобную брань. Такое разъединение черкесов облегчало борьбу в горах с этим диким и воинственным народом; ни христианская религия, ни ислам не могли, по-видимому, перевоспитать нравов этих отважных представителей дикой свободы и необузданного хищничества. Мусульманство привилось к ним, так сказать, с внешней стороны; в сущности же верования черкесов состояли из остатков язычества и христианства с примесью исламизма.

В памяти народов черкесских жили, когда-то бывшие предметом сознательного поклонения, Аузгирге, т. е. Иисус греческий, пророки Яллия (Илия), Аймыс (Моисей). В быту удерживалось греческое деление годов и месяцев, почиталось воскресенье; его черкесы называли «Божьим днем» и не работали, среда и пятница по-черкесски назывались малым и великим постом. Народ клялся именем Божией Матери и ев. великомученика Георгия. В день ев. великомученика Георгия (23-го апреля) черкесы ущелья Зеленчука и в настоящее время собираются к храму у Хумаринского укрепления, который, по преданиям, был посвящен в честь этого святого: здесь они молятся и приносят жертвы.

Рядом с обычаями, свойственными христианам, существовали обычаи и обряды чисто языческие. У черкесов имелись покровители стад овец, морских и речных вод, садов, лесов, охотников, наездников, и в честь этих богов приносились жертвы. Повсюду имелись священные деревья, священные рощи.

Муллы и кадии, поставляемые, большею частью, Турцией, развили мало по малу религиозный фанатизм; после падения Крымского ханства они стали проповедовать ненависть к русским, уверяя, что «гяуры», принудившие Магомета спасаться из Мекки в Медину, никто другие, как русские, что правоверных, павших в бою с русскими, ожидают райские блаженства, а покоряющихся им – адские муки. Ислам, однако, поддерживал в народе веру в единого Бога, в бессмертие души и в загробную жизнь, но не мог поколебать ни некоторых языческих обрядов и соблюдения обычаев, привитых христианскою верою по греческому обряду.

Кабардинцев от прочих черкесов, на пространстве между Лабою и Кубанью, отделяли ногайские татары, за которыми в горах на верховьях Кубани и в покатостях Эльбруса жили карачаевцы. Те и другие говорили на татарских языках, но карачаевцы, занимаясь торговлею, не склонны были к предприятиям хищных ногаев. Подобно черкесам, ногаи были воинственны, неустрашимы и способны к перенесению всякого рода лишений. С удивительною быстротою они переносились по степному пространству между Лабою и Кубанью под предводительством своих узденей, делая частые набеги за Кубанью; поэтому требовалась неусыпная бдительность на постах, занятых по Кубани частями нашей пехоты и казаков.

Русские поселения на переднем Кавказе. Присоединение Крыма к России и разгром ногайской орды отозвались в горах Кавказа движением, явно враждебным к русским, которые при Екатерине РР стали твердою ногой на берегах Кубани и Терека. Для поддержания Грузии со всех сторон окруженной врагами христианства, надобно было обеспечить безопасность пути через Кавказский перешеек и с этою целью развить колонизацию русских поселений далее, до верховий Терека, где проходила через горы единственная дорога от Моздока в Тифлис. Распря между Россиею и Портою по поводу крымских татар не могла кончиться миролюбиво. После сделанных поправок в Кучук-Кайнарджинском трактате, отношения между Портою и С.-Петербургским кабинетом обострились. Можно было опасаться объединения сил горцев, черкесов и чеченцев под знаменем ислама. В этом убеждала движение горцев за Тереком под знаменем лжепророка Ших-Мансура. Восстание горцев было подавлено не без значительных усилий русских войск, действовавших на Тереке и Сунже в 1785 году. В случае войны с Турцией могла подвергнуться большой опасности наша весьма длинная операционная линия от Азова до Моздока, совершенно открытая со стороны Кубани. Предприимчивые и дерзкие черкесские витязи и ногайские уздени, скрытно перебираясь