– В двух десятках метров ниже по дороге располагалась передовая группа разведывательного взвода 4‐го полка Йоменов – два легких танка «Хани», вооруженных 37‐мм орудиями. В передовом танке с именем Calamity Jane II находился командир группы лейтенант Рекс Ингрэм, вторым «Хани» командовал сержант Ферди Фергюссон.

– На окраине Виллер-Бокаж – на участке между гаражом Юэ и фермой Геру – была развернута бронетехника штаба 4‐го полка Йоменов. На правой обочине дороги размещались четыре кромвеля штабного эскадрона и бронеавтомобиль «Хамбер», формально принадлежавший взводу связи, но временно приданный разведывательному взводу, в котором находился адъютант командира 4‐го полка Йоменов старший офицер разведки капитан Бернард Роуз. На левой обочине был припаркован «Хамбер» офицера связи полка лейтенанта Чарльза Пирса.

– Далее по главной улице, в нескольких десятках метров ниже изгиба, напротив отеля «Бра д’Ор», стояли два танка корректировщиков огня 5‐го полка Королевской конной артиллерии. Первым был «Шерман» OP командира батареи «К» майора Дэнниса Уэллса, орудие в башне которого было заменено деревянным муляжом, чтобы освободить место для дополнительной радиостанции и столика для карт. Вторым танком был «Кромвель» ОР капитана Пэдди Виктори.

– Где‐то поблизости находился полугусеничный бронетранспортер офицера медицинской службы полка капитана Маклина.

– Еще ниже по улице Пастер, в районе площади Ришара Ленуа, расположились четыре хани разведывательного взвода 4‐го полка Йоменов и бронеавтомобиль его командира капитана Джона Филиппа-Смита.

– Следующий британский танк находился только на северо-западном краю площади Жанны д’Арк. Это была головная машина эскадрона «В» 4‐го полка Йоменов – «Кромвель» сержанта Уолтера Аллена. Непосредственно за ним стоял «Шерман Файрфлай» сержанта Стэна Локвуда. Другие танки эскадрона «В» были припаркованы вдоль дороги на Амей-сюр-Селль за пределами Виллер-Бокаж. Там же, но еще дальше на северо-запад остановился эскадрон «С».

Оставив наблюдательный пункт, Виттман побежал к ближайшему из тигров роты. Это была машина унтершарфюрера Штифа. Наводчик танка роттенфюрер Вальтер Лау позднее вспоминал: «Рассвело и интенсивность обстрела корабельной артиллерии заметно снизилась. Я, будучи наводчиком, исполнял обязанности часового… Я сидел, высунувшись из открытого люка башни. Неожиданно оберштурмфюрер Виттман вскочил на наш танк, стоявшим первым на проселочной дороге, схватил меня за плечо и заговорил что‐то про Томми. Говоря, он показывал рукой в сторону шоссе, которое почти не просматривалась с того места, где мы находились, из‐за густых кустов, окружавших дорогу. Я перебрался в свое кресло наводчика, а Виттман занял место командира танка. Водитель включил двигатель. Мы быстро нацепили наушники и микрофоны внутренней связи. Унтершарфюрер Штиф, который спал на месте заряжающего, получил от Виттмана указание немедленно поднять по тревоге экипажи других танков». Приказ, который унтершарфюрер Штиф должен был передать, был прост и краток. «Держать позиции, блокировать любые попытки британцев прорваться». А Виттман, занявший его место в «Тигре», скомандовал: «Полный вперед!» Задним ходом танк выехал на перекресток Старого Канского тракта и проселочной дороги, уходящей к национальному шоссе, и развернулся.

Впрочем, далеко он не уехал, поскольку неисправный двигатель тут же дал о себе знать надсадным ревом. Вальтер Лау продолжает свой рассказ о событиях утра 13 июня: «Мы направились по проселочной дороге прямиком к шоссе и проехали примерно метров двадцать, прежде чем водитель и я успели объяснить Виттману, что двигатель танка серьезно поврежден. Похоже, что он и сам уже понял это по реву, издаваемому мотором. Виттман выскочил из нашего танка и побежал к другой выбирающейся задним ходом на перекресток машине – «Тигру» (№ 212) унтершарфюрера Курта Сова». Нет сомнений, что Виттман был сильно раздосадован потерей драгоценных секунд, но идти в бой на «Тигре», мотор которого мог заглохнуть в любой момент, было бы безумием. Курта Сова постигла та же участь, что и Штифа. Виттман выгнал его танка и тут же сам уселся на сидение командира.[13] По его приказу механик-водитель направил многотонную машину прямиком к национальному шоссе. Было 8:57 утра по британскому времени. Сражение за Виллер-Бокаж началось.

Глава 3

Виттман наносит удар

Сержант роты «А» Стрелковой бригады О’Коннор первым из британцев увидел внезапно появившийся из‐за укрытия «Тигр». Сержант ехал в одном из бронетранспортеров бригады, направлявшихся на высоту 213. Он, не задумываясь, нарушил радиомолчание. Непосредственный начальник О’Коннора (командир 4‐го взвода) лейтенант Олфи де Пас счел сообщение сержанта ошибкой и хорошенько отругал его. В отчаянии О’Коннор заорал водителю бронетранспортера: «Ради всего святого – гони! Чертов «Тигр» всего в 50 ярдах от нас!» Лейтенант де Пас из своего бронетранспортера физически не мог видеть вражеский танк, но 88‐мм снаряд, проломивший броню «Шермана Файрфлай» сержанта Сингера, расставил все по своим местам. Лейтенант на ходу выскочил из бронетранспортера и побежал назад, к своему взводу, который возглавлял колонну роты, надеясь раздобыть ручной гранатомет. После сражения его, не успевшего достичь своей цели, найдут среди других убитых на обочине дороги.

Схема начальной стадии атаки тигров, нарисованная Фридрихом Ханье, исследователем боевых действий в Нормандии, предоставленная Яном Жуо. В 1993 году Ханье встретился с Вальтером Лау, Георгом Лёчем и Бобби Воллем. Во время этой встречи Ханье со слов Лау, нарисовал данную схему. К схеме Лау добавил, что перед началом атаки два тигра располагались на Старом Канском тракте с одной стороны фермы, а три с другой. Волль, который в момент встречи был тяжело болен, не захотел разговаривать о войне.

«Файрфлай» с собственным именем Pistol Packin’ Mama открыл победный счет Виттмана в Виллер-Бокаж. Танк замыкал строй эскадрона «А» и как раз входил в поворот, намереваясь сойти с шоссе на проселочную дорогу. Танки «Шерман» снискали в войсках печальную славу из‐за их склонности загораться при первом же попадании. Британцы называли их мрачно ронсонами, по названию фирмы, производившей бензиновые зажигалки. Немцы, с еще более изощренным юмором, окрестили шерманы «примусами Томми». «Файрфлай» в полном соответствии со своим мрачным прозвищем вспыхнул, застилая все вокруг маслянистым черным дымом. Дым перекрыл обзор участка шоссе, ведущего к гребню высоты 213, что позволило «Шерману Файрфлай» 2‐го взвода и нескольким кромвелям съехать с шоссе и укрыться в садах севернее дороги. Экипаж одного из кромвелей, понимая, что у них нет никаких шансов тягаться с «Тигром», просто бросил танк и сбежал. Лишившись возможности обозревать то, что происходит на шоссе справа от него, Виттман переключил внимание на расположенную слева бронетехнику роты «А» Стрелковой бригады. Многие косвенные факты позволяют предположить, что до этого момента он намеревался атаковать только авангард бронетанкового полка, рассчитывая отсечь его от остальной колонны, а решение двинуться к Виллер-Бокаж принял спонтанно, когда обнаружил, что может нанести британцам серьезный ущерб без особой опасности для