Согласно предварительным результатам проведенных к настоящему времени исследований, на оккупированных территориях Советского Союза немецкие войска убили не менее 17 000 психиатрических пациентов{163}.
Советские рома
Немецкие войска вступили на территорию Советского Союза без ясных приказов относительно того, как им поступать с рома, но с радикальными предрассудками и опытом, накопленными за годы преследований этого меньшинства. В Третьем рейхе рома уже стали жертвами обычая нацистов рассматривать антисоциальное поведение как расово-биологическую угрозу. На территории к востоку от реки Буг руководство вермахта и полиции считало кочевых рома особенно «ленивыми» и, что усугубляло их положение, потенциальными шпионами. В недоукомплектованных тыловых районах оккупированных советских территорий среди солдат было распространено «осадное мышление», что привело к поголовному отождествлению рома с партизанами. Все эти стереотипы подготовили почву для истребления этой демографической группы{164}.
Подразделения вермахта начали в небольших масштабах убивать советских рома в августе 1941 г. Шесть рома были расстреляны сотрудниками местного штаба II/939 в южноукраинском городе Березовке. Первое задокументированное убийство советских рома одной из айнзатцгрупп произошло 22 августа: EK 3 айнзатцгруппы A убила четырех взрослых рома, включая одну женщину, и одного ребенка. Следующая задокументированная операция против советских рома была проведена айнзатцгруппой B в сентябре. Теперь – в районе белорусского города Лепеля, где 181-й полевой штаб вермахта передал 23 рома (тринадцать мужчин и 10 женщин) в распоряжение EK 9, «поскольку те терроризировали сельское население и совершали множество краж». Затем 23 цыган расстреляли. Однако это убийство не было частью систематической программы по уничтожению всех советских рома, по крайней мере на данном этапе. В послевоенных показаниях командир ЕК 9 Альфред Фильберт заявил, что он не получал такого приказа вместе с приказом об уничтожении советских евреев. Это выглядит правдоподобно, так как рома не входили в число тех, кого следовало казнить в соответствии с письменными инструкциями Рейнхарда Гейдриха высшим руководителям СС и полиции от 2 июля, и не упоминались в его директивах по зачистке лагерей советских военнопленных от 17 июля{165}.
10 октября 1941 г. полицейские и EK 8 убили 50 рома в Могилеве; еще 33 были убиты в марте 1942 г. В декабре 1941 г. 200 рома были интернированы в белорусском местечке Марьина Горка; из-за невыносимых условий прежде всего погибли женщины и дети, а затем тех, кто оставался в живых, расстреляли. Весной 1942 г. там же было убито еще больше рома. В районе действий группы армий «Центр» на практике не делалось различий между кочевыми и оседлыми рома: все они уничтожались систематически. Их массовое убийство происходило одновременно со второй волной убийств советских евреев. С весны 1942 г. рома, проживавшие на территории современной Брянской области, фактически были поставлены вровень с евреями и зачастую уничтожались вместе с ними, как это произошло в ходе нескольких массовых расстрелов, проведенных SK 7a в районе Клинцов в феврале – апреле 1942 г.{166}
Для понимания того, как именно осуществлялось истребление рома немецкой военной властью на оккупированных советских территориях, особенно важны события, развернувшиеся в Смоленской области. Здесь переход к систематическому и (по крайней мере желаемому) тотальному истреблению рома произошел весной 1942 г. Айнзатцгруппа B убила в Смоленской области, где местное цыганское население было сравнительно плотным, несколько тысяч человек. Благодаря высокой численности найти рома здесь было гораздо проще, чем на большинстве других оккупированных советских территорий. То, как выглядел подход немцев, иллюстрирует массовый расстрел рома деревни Александровки под Смоленском 24 апреля 1942 г. Накануне два немецких офицера составили список жителей с указанием их семей и национальностей. Затем войска СС расстреляли всех проживавших в деревне рома – мужчин, женщин и детей. Один из очевидцев вспоминал:
Каждую семью вели к яме отдельно, и, если кто-то не шел сам, они [немцы] их хватали и тащили. Расстрел проводил немецкий солдат из пистолета. Сначала на глазах у матерей расстреливали детей в возрасте от десяти до двенадцати лет; затем из их рук выхватывали младенцев и бросали их в яму живьем. Только после всего этого расстреливали матерей. Некоторые не выдерживали этой пытки и прыгали вслед за своими младенцами. […] Но живыми в яму бросали не только детей. Я своими глазами видел, как они бросили в яму больную старуху Леонович, которая не могла самостоятельно передвигаться: дочери завернули ее в одеяло и принесли [к яме] на руках.
Затем мужчины рома принуждены были засыпать братскую могилу, после чего их сбросили во вторую яму. Расово-идеологическую мотивацию убийц подчеркивает вторичный отбор жертв, проводившийся на краю окопов: физический осмотр. Тех, кого немцы сочли не рома, а скорее этническими русскими, отправили домой и таким образом пощадили. Всего в Александровке были расстреляны 176 рома{167}.
В октябре 1941 г. к массовым казням рома в Сербии приступили дислоцированные там подразделения вермахта. Аналогичным образом и в Советском Союзе инициативу в преследовании и убийстве рома часто проявляли именно военные власти. В Белоруссии командир 339-й пехотной дивизии Георг Хевельке 5 ноября 1941 г. открыто призвал к их систематическому геноциду: «Все паразиты и бесполезные едоки должны быть уничтожены (беглые и вернувшиеся военнопленные, бродяги, евреи и цыгане)». 24 ноября его коллега из расквартированной в районе ответственности гражданской администрации 707-й пехотной дивизии барон Густав фон Бехтольсхайм отдал соответствующие приказы своим подразделениям («евреи должны исчезнуть из сельской местности, цыгане также должны быть уничтожены»); впрочем, уже 10 октября он потребовал, чтобы все «пойманные цыгане расстреливались на месте». При этом оба командира вермахта вышли за рамки даже базовых директив Гиммлера. Летом 1942 г. начальник армейской полевой полиции потребовал «безжалостного уничтожения цыган»{168}.
Как и другие айнзатцгруппы на севере, айнзатцгруппа С задокументировала свои первые убийства рома в конце сентября 1941 г. Именно штаб группы, а не одна из ее подчиненных команд «разделался» – наряду с четырьмя сотрудниками НКВД и 55 евреями – с «шестью антисоциальными элементами (цыганами)» вблизи украинского города Новоукраинка, где штаб дислоцировался на протяжении нескольких дней в середине сентября. В том же месяце SK 4a под командованием штандартенфюрера СС Пауля Блобеля по дороге из Вырвы в Дедерев «задержала банду цыган из 32 человек. Во время обыска в их повозках было найдено немецкое снаряжение. Поскольку у банды не было документов и они не могли предоставить никакой информации о происхождении имевшихся у них предметов, они были казнены». Этот случай иллюстрирует совершенно произвольный и поверхностный характер «оправдания» убийств советских рома: поскольку они заведомо внушали подозрение немецким войскам, это приводило к тому, что для казни было достаточно любого из множества обвинений: шпионажа, партизанской деятельности, антисоциального поведения, воровства, бродяжничества. Позднее не требовалось никакого обоснования вовсе; само слово «цыган» давало немцам достаточную причину для убийства рома{169}.
На северном участке фронта командующий тылом группы армий «Север» Франц фон Рокес издал 21 ноября 1941 г. приказ о передаче «кочевых цыган» ближайшей айнзатцкоманде СД, что было равносильно смертному приговору. С другой стороны, оседлым рома, которые жили у себя в доме не менее двух лет и классифицировались как «свободные от политических и уголовных подозрений», разрешалось остаться на месте. В районе группы армий «Север» в 1941 г. были задокументированы спорадические расстрелы рома, например вышеупомянутое убийство четырех взрослых и одного ребенка группой EK 3 в августе, хотя крупномасштабных массовых расправ в этой зоне, по-видимому, не осуществлялось до начала 1942 г. Исключением стал массовый расстрел рома из города Лиепаи (Либау) на западе Латвии членами регулярной немецкой городской полиции (Schutzpolizei). 13 декабря 1941 г. командир гарнизона СС и полиции Лиепаи
