Ошеломленный Стамен Юруков сел немного в стороне, пригладил влажные волосы — видно, успел забежать в душ.

— Предлагаю и бай Стамена включить в нашу группу. Он-то знает печь снизу доверху.

— Нет, братцы, — быстро проговорил Юруков. — Ни в какие группы меня не включайте. Меня в профсоюз позвали — буду о людях заботиться.

— Зачем тебе профсоюз? Спокойной жизни захотелось?

— Какой это покой, вы что… Будем сколачивать молодежные бригады.

— А в свободное время?

Стамен двумя пальцами достал из кармана смятую пачку сигарет, закурил под напряженными, выжидательными взглядами. Вдоволь насладившись ощущением своей значительности, веса своего в коллективе, сказал:

— Забот — тьма.

— А мы что, по-твоему, беззаботные? — фыркнул Дима и оглянулся на Драгу.

Но та, не обращая на него внимания, шепталась о чем-то с инженером Деневым.

— Предлагаю, — сказала она, оглядев присутствующих, — организовать черную кассу. Нам скоро средств понадобится — ой-ёй-ёй сколько. Отдел рационализации ведь не раскошелится, пока мы не удостоверимся в результатах наших экспериментов. Так что — кто «за»?

— Согласен, — сказал Дима, ловя ее взгляд.

— А ну, дочка, — сказал Юруков, — напиши-ка мою фамилию: половину расходов беру на себя.

— Ты подумай, — засмеялся Денев. — Не много ли?

— В самый раз, — отрезал Стамен. — Другие жизнь свою отдают за то, что им дорого, а тут — деньги, тьфу…

Расходились без шума и смеха, как обычно бывает после собрания. И каждый пошел своим путем, который, в сущности, был один для всех, — к городу, распростершему два новых, ослепительно белых на солнце крыла.