— Надя, — я остановился в паре шагов от них, намеренно игнорируя мужчину. — Ты здесь. Я тебя искал.

Мужчина даже не обернулся. Его плечи напряглись от раздражения, но он продолжал загораживать Надю своим телом.

— Скажи своей прислуге, чтобы не прерывала частные разговоры, — бросил он тоном человека, привыкшего, что его приказы выполняются беспрекословно.

Голос был уверенный, с лёгким столичным акцентом. Растягивал гласные, как это модно в высшем свете.

Прислуге? Интересно. Я усмехнулся про себя. Видимо, этот тип настолько уверен в своём превосходстве, что даже не удосужился посмотреть, с кем говорит.

— Данила! — в голосе Нади прозвучало облегчение. — Как хорошо, что ты пришёл!

Теперь мужчина соизволил обернуться. Карие глаза с золотыми искрами уставились на меня с плохо скрываемым раздражением. На пальце поблёскивал перстень с тигровым глазом, родовой магический артефакт-усилитель.

Маг. И явно не из последних.

Он окинул меня оценивающим взглядом. Я видел, как в его глазах промелькнуло удивление, спутать меня со слугой было невозможно. Но всё равно на лице читалось презрение.

— Вы ещё кто такой? — он приподнял одну бровь в жесте отточенного высокомерия. — Впрочем, без разницы. Надежда занята, у нас серьёзный разговор. Подождите её где-нибудь в сторонке.

— О, господин Ключевский! — Марина вмешалась с таким торжеством в голосе, что я сразу понял, эта девушка задумала какую-то пакость. — Позвольте представить! Борис Златопольский, жених Нади! Он приехал из самой столицы за своей невестой! Разве это не романтично?

Жених? Я перевёл удивленный взгляд на Надю.

— Не знал, что ты помолвлена, — сказал я, обращаясь только к ней, словно Бориса здесь не было.

— Потому что НЕ помолвлена!

Надя резко шагнула, пытаясь выйти из ниши, но Борис преградил ей путь, сделав небольшой шаг влево. Движение было плавным, отработанным, видимо, не первый раз он загонял женщин в угол.

— Надя просто стесняется! — Марина всплеснула руками. — Это так мило! Представьте, Борис искал её по всей империи! Такая романтическая история!

— Марина, прекрати! — в голосе Нади зазвучала сталь. — Твоя «помощь» уже переходит все границы!

Я сделал шаг вперёд, встав так, чтобы Борису пришлось либо отступить, либо вступить в открытую конфронтацию.Расстояние между нами сократилось до полуметра.

— Господин Златопольский, — мой голос был ровным, почти дружелюбным. — Вы утомляете даму своей настойчивостью. Позвольте ей пройти.

Его челюсти сжались, на скулах заиграли желваки.

— Мы обсуждаем семейные дела, — он смотрел на меня как на досадную помеху. — Это вас не касается.

— Насколько я понимаю, госпожа Светлова не ваша родственница?

— Будущая супруга — это ближе, чем родственница, — Борис начинал терять терпение. — А тебе-то какое дело? Кто ты вообще такой?

— Борис, прекрати этот фарс! — Надя воспользовалась моментом и попыталась проскользнуть мимо него. — Данила, я хочу уйти отсюда.

Но Борис оказался быстрее. Его рука метнулась вперёд и схватила Надю за запястье, удерживая на месте.

— Мы ещё не закончили разговор, — в его голосе появились властные нотки.

— Какая страсть! — Марина прижала руки к груди. — Прямо как в романах! Борис, ты такой решительный!

Я посмотрел на пальцы Бориса, сжимающие запястье Нади. На её лице отразилась боль, он держал слишком крепко.

— Отпустите даму, — мой голос стал холодным. — Сейчас.

— Ты что себе позволяешь? — Борис повернулся ко мне. — Знаешь, с кем говоришь? Я из рода Златопольских! Мой отец…

Я не стал слушать. Просто протянул руку и положил пальцы на его запястье. Лёгкое прикосновение, почти невесомое. И пустил ледяную иглу прямо ему в нервный узел, так что вся его рука, нахрен, мгновенно онемела, словно плеть.

Рука Бориса разжалась сама собой. Он дёрнулся назад, глядя на свою ладонь с изумлением и яростью. Попытался сжать кулак, пальцы едва шевелились.

— Ты… ты посмел поднять руку на меня⁈ — его голос сорвался на крик. — Ты МАГ⁈

Надя тут же отступила и встала за моей спиной. Я почувствовал, как она коснулась моего плеча. Жест благодарности и поддержки одновременно.

— Спасибо, — прошептала она так тихо, что услышал только я.

В её голосе слышалось облегчение. К сожалению, оно было преждевременным. Проблема перед нами только нарисовалась. Здоровенная, вопящая проблема с претензиями к моей спутнице.

МОЕЙ спутнице. Я мысленно повторил эти слова, и они мне понравились.

Проблему надо решать. Прямо сейчас. Окончательно.

Вокруг нас уже собиралась толпа. Крик Бориса привлёк всеобщее внимание. Музыка стихла. Девица у пианино замерла с поднятыми руками. В воздухе повисло напряжение, предвещающее скандал

— Да как ты смеешь⁈ — Борис потирал запястье, глядя на меня с ненавистью. — Я из рода Златопольских! Будь ты дворянином, я бы вызвал тебя на дуэль и размазал по стенам!

Интересно. Он сам загоняет себя в угол. Публично заявил, что вызвал бы на дуэль, будь я дворянином. При десятках свидетелей. Отступить теперь, означало покрыть себя позором.

Я спокойно достал из-под рубашки цепочку с перстнем Аквилонов. Снял его с шеи и надел на палец. Лазурная капля в центре слабо засветилась в полумраке зала, реагируя на мою магию. Свечение было мягким, пульсирующим, как биение сердца.

— В таком случае, — я поднял руку, демонстрируя перстень с гербом рода, — не сдерживайте себя.

Тишина, которая воцарилась в зале, была почти осязаемой. Все взгляды устремились на древний артефакт на моей руке. Родовой перстень невозможно подделать или украсть, это знал каждый дворянин. Он реагирует только на кровь рода. В руках любого другого он будет драгоценной, но железкой.

— Боже, какая драма! — Марина прижала руки к губам, но в её глазах плясали восторженные огоньки. Она явно наслаждалась происходящим.

Борис смотрел на перстень так, словно увидел призрака. Он был готов забирать по праву сильного, но не драться. Столичный мальчик понимал, что загнан в угол собственными словами. Отступить сейчас, значит опозориться перед всем светом. Даже его верная союзница Марина — та ещё сплетница, первой донесёт эту новость до столицы, и его репутация будет уничтожена.

— Откуда у тебя это? — его голос звучал хрипло. — Украл? Подделка?

Я не удостоил его ответом. Просто стоял и ждал, пока до него дойдёт очевидное.

И оно дошло.

Борис сорвал перчатку с