— Тебе нравится? — голос ее стал тише, мягче. На щеках девушки я заметил румянец, а потом она очень выразительно прикусила губу и похлопала ресницами.

Цветы не походили на розы, но я не силен в ботанике. Их лепестки трепетали от каждого движения Розочки. Легкий, сладковатый аромат наполнил коридор, проникая глубоко в легкие.

Я покачнулся, ощутив дурман.

Тряхнул головой, но сбросить наваждение не получилось.

Дриада чуть наклонила голову, ее лианы стали длиннее, и несколько тонких отростков будто случайно потянулись ко мне.

— Я… Это немного… неожиданно, — пробормотал я, стараясь сохранить ровный голос.

— Мне кажется, они появиться потому что Волк нравится Роза.

Ее невинная улыбка начала казаться особенно прекрасной, я неожиданно почувствовал огонь во всем теле, будто в лихорадке. И этот лихорадочный жар вызвал некоторый подъем… Кровь устремилась к паху, стало тесно.

Я осторожно отступил еще на шаг, а лианы начали опутывать меня — нежно и неотвратимо, как щупальца кракена.

— Роза, — мой голос прозвучал строже, — мы с тобой это уже обсуждали. Я — капитан. И если мне придется повторить…

— Капитан — это романтика, — ее взгляд стал мечтательным. — Роза смотреть фильм про капитан и девушка. Хороший фильм, понравиться. И Волк тоже очень нравится.

Ее пальчики теребили одну из лиан, будто девичью косу.

— Волк — капитан, — сказала она. — Роза — девушка.

«Снова скажешь, давай как в кино?» — но эта мысль оказалась какой-то заторможенной и отстраненной. Мой организм полностью поддался нежному, ласковому дурману. Сопротивляться не хотелось, а в штанах крепчало напряжение.

Аромат ее цветов усилился, и я даже не заметил момента, когда наши губы встретились.

Губы девушки оказались такими мягкими, что на миг я потерял связь с реальностью. Это был поцелуй — глубокий, теплый, неожиданно сладкий. Я ощутил привкус меда или клинового сиропа. Она приподнялась на носочки, чтобы проще дотягиваться до моего лица, а я склонился к ней. Лианы обвивали мое тело крепкими объятиями.

Этот аромат… Черт возьми, он сводил меня с ума, пробуждая что-то в основе основ, где разум уже бесполезен. Я закрыл глаза, словно это могло избавить от дурмана, но только острее почувствовал желание… Роза — ее тепло, ее присутствие, ее… сущность.

Впервые с момента ее превращения из монстра в девушку, я ощутил свет ее разума.

Очень влюбленного разума.

Не знаю, почему это не выходило на трезвую голову, но сейчас все изменилось, стало легче, проще, доступнее…

Понятия не имею, как долго длился этот поцелуй. Возможно, вечность. Все вокруг исчезло: ни металлические стены коридора, ни звук далеких механизмов, ни пиликающий в голове сигнал тревоги больше не имели значения. Только она. Только мы…

А потом заработал электропривод, и дверь кают-компании отъехала.

— Вот я уверена, что это просто его шутка! — услышал я злобный голос Кармиллы. — Он просто отомстить мне решил!

Вампирша шагнула в коридор и тут же остановилась.

Приоткрыв один глаз, я заметил ее размытое лицо и ухмылочку.

Тонкие пальцы дриады нежно скользили по моему затылку, едва не роняя шляпу. Ее дыхание было чувственным, а прижавшаяся ко мне грудь — мягкой и горячей. Мне все еще не хотелось отпускать ее губы.

— Шондрочка! — очень ласково позвала альпа. — Иди-ка сюда! Это очень важно! Можно сказать, исторично!

И вот только теперь, когда в коридоре появилась турельщица, на меня будто ушат ледяной воды опрокинули. Очень уж разочарованным стал ее взгляд.

Я мягко отстранил Розочку, ощущая ее лианы, как веревки. Но те почти сразу же начали ослабевать. Других девушек она не замечала, зато ее зеленые глаза блестели восторгом.

— Волк и Роза любить друг друга! — ее голосок прозвенел колокольчиком.

— Наша девочка расцвела! — прыснула Кармилла, глядя на цветочки в «волосах» дриады. — Волк, не спеши так! Что ж ты сразу срываешь цветочек?

Шони выдохнула через ноздри и сложила руки под грудью.

С тихим потрескиванием лианы стягивались обратно, укорачиваясь и возвращаясь к обычному состоянию. Роза повернулась к девушкам, положив ладонь мне на грудь, и лучезарно улыбнулась.

— Мы все любить Волк, а Волк любить нас! — сообщила она.

Кармилла захрюкала.

Сделав шаг ближе, она резко остановилась и принюхалась.

— Ого! Ничего себе аромат! Это афродизиак? Хорошие у тебя цветочки, Розочка. Пьянящие! Можно собственную парфюмерную линию открывать — от клиентов отбоя не будет! Так, пошли, не будем мешать. Тут одной тучке нужно швырнуть пару молний в нашего любимого капитана.

С этими словами она схватила дриаду за руку и потащила обратно в комнату отдыха.

Дверь задвинулась, сразу стало темнее и прохладнее.

Лицо Шондры не сулило ничего хорошего. Разве что пару пощечин.

— Шони… — начал я неуклюже, все еще ощущая остатки дурмана и сухость во рту от передозировки этой замечательной пыльцы.

— Не надо, — сразу остановила она и шагнула ближе. — Я уже все отлично поняла, так что не оправдывайся. Капитаны Волотов женаты на своих Волотах, ну а девушки… а девушки потом. Немного горько, зато правда. Не переживай, я не собираюсь закатывать сцену или увольняться. Наоборот, я хотела сказать, что хочу остаться на должности турельщика и дальше. Мы не обсуждали этот вопрос, но все же стоит. Ну и… в этом бардаке тебе точно нужен хотя бы один адекватный человек…

— Это точно, — кивнул я.

Уж не знаю, кто из богов послал мне эту девушку — Арес или Афродита, — но мою благодарность словами точно выразить не получится.

Шондра отбросила косу за спину и шагнула еще ближе. Внезапно остановилась и заморгала… Потом покачнулась…

— Боже, — выдохнула она. — До чего же сильный аромат…

— Сногсшибательный, — сказал я и двинулся навстречу, потому что у девушки подкосились ноги.

Я успел подхватить Шондру прежде, чем она рухнула. Ее тело оказалось в моих руках — одновременно ватное и напряженное. Наши лица оказались так близко, что я почувствовал ее частое дыхание и заметил, как соловеют глаза девушки.

— Волк, — ее голос прозвучал глухо, тихо, почти растерянно.

Не успел я ничего сказать, как она подняла правую руку. Пальцы чуть тронули ворот моей спецовки, затем коснулись щеки и скользнули вниз по шее.

— Осторожнее, еще чего доброго, тоже целоваться начнем, — пробормотал я хриплым голосом.

Девушка взглянула на меня. Не так, как раньше — не