— Да никто не сбежал, — пожал я плечами.

— Значит, вы пленили Иерарха? — ещё сильнее удивился подполковник Бородин.

— Увы, пленили мы только мелкую сошку, — хмыкнул я.

— Поразительно… — пробормотал жандарм. — Ваши навыки впечатляют, Александр Ярославович… Как и навыки вашего водителя. Какой у него ранг, если не секрет?

— Да не секрет, — пожал я плечами. — Нет у него никакого ранга. Вася неодарённый.

У моего собеседника отвисла челюсть, и на пару секунд он забыл, как дышать.

Однако же Алексей Михайлович Бородин не дослужился бы до своего высокого звания, если бы совсем уж не умел контролировать эмоции. Он быстро взял себя в руки и покачал головой.

— Вы феноменальны, Александр Ярославович… — произнёс он в сторону. — Скажи мне кто-нибудь пару месяцев назад, что восемнадцатилетний юноша сможет одолеть Иерарха и его группу поддержки, не получив при этом ни одной раны, я бы ни за что в такой бред не поверил. Ведь даже самородкам среди самородков нужно время на рост каналов маны. Задокументированный рекорд получения ранга Иерарх — двадцать полных лет и три с половиной месяца. Его в молодости поставил нынешний князь Благовещенский. К слову, рекорды скорости в получении двух следующих рангов тоже принадлежат ему. Он стал Архимагом в тридцать семь. Вы, как мне кажется, вполне можете побить все его рекорды, если будете официально подтверждать ранги.

Он внимательно посмотрел на меня.

Я улыбнулся и произнёс:

— Рад, что вы поняли, какой я невероятный.

— Давно понял, — задумчиво произнёс он. — Но непонятно здесь другое. Выдающиеся самородки рождаются в древних родах. И под присмотром опытных наставников начинают очень рано тренироваться. У каждого древнего рода есть свои тайные методики, которые помогают в развитии. Вы же, Александр Ярославович, росли в приюте.

Его взгляд стал давящим и цепким. Жандарм будто бы пытался заглянуть мне внутрь черепушки и прочесть там все мои тайны.

— Значит, я самый уникальный из всех самородков, раз уж смог развить свои таланты без секретных методичек, а действуя по наитию, — улыбнулся я, не отводя взгляда.

А затем посерьёзнел и спросил прямо:

— Полагаю, насчёт сегодняшнего инцидента у вас ко мне претензий нет? Дружбы трёх боярских родов и факта самообороны достаточно, чтобы снять с меня какие бы то ни было обвинения?

Алексей Михайлович подозрительно сощурился и покачал головой:

— Закон не так прост, Александр Ярославович. В нём много нюансов.

— Что дышло — куда повернул, туда и вышло, — хмыкнул я.

Он поморщился и проговорил:

— Я сделаю вид, что не слышал этих слов. Но советую вам впредь подбирать выражения. Особенно когда вы говорите с представителем власти.

Он многозначительно посмотрел на герб ОКЖ, украшавший стену его кабинета.

— Благодарю, — в тон жандарму ответил я. — Но сейчас я общаюсь с вами и только с вами, а не с каким-то другим представителем власти. Вы даже своего помощника спешно отослали куда подальше.

Я снова потянулся к чашке с чаем, искоса поглядывая на подполковника.

Он хмурился.

И будто бы собирался с мыслями, чтобы что-то сказать мне.

Я решил его подтолкнуть и спросил в лоб:

— А что с капитаном Антохином? Ваша связка мне казалась очень колоритной и работоспособной. Неужели он не выдержал вашего темпа и сбежал?

— Если бы… — процедил сквозь зубы подполковник и покосился на пустой стол помощника.

В его взгляде блеснула решимость. Жандарм поднялся из-за стола, закрыл на щеколду дверь, подошёл к окнам и задёрнул шторы.

— О-о-о… — протянул я задумчиво и закинул ногу на ногу. — А если прослушка цифровая, и жучок где-то в кабинете?

— Такого здесь нет, — произнёс он твёрдо. — Я проверял.

— Точно? — хмыкнул я.

Подполковник скривился, повернулся ко мне спиной и что-то достал из кармана.

— Скорее всего, — также уверенно произнёс он спустя секунд тридцать и убрал устройство обратно.

Он сел напротив меня и впился в меня тяжёлым взглядом.

— Если будут задавать вопросы — я трачу на вас лишнее время, чтобы сагитировать пойти на службу в ОКЖ. Идёт? — сразу предложил он.

Я хмыкнул. Первым делом придумал легенду? Неплохо… учитывая мои успехи, не будет ничего удивительного, если кто-то из жандармов захочет завербовать меня.

— Идёт, — кивнул я. — Но к чему это? Что с капитаном Антохиным?

Бородин поджал губы и нервно отвернулся, всем своим видом показывая, что я попал в цель.

— Если вы сможете отыскать его, я буду вашим должником, — проговорил подполковник через несколько секунд. — Ну и, разумеется, сегодняшний инцидент закрою так, чтобы у вас не было проблем, а все данные по расследованию передам вам. Ну и засекречу их, насколько получится.

— Насколько получится? — удивился я его неуверенности.

Он поморщился и тяжело вздохнул.

— ОКЖ неоднороден, Александр Ярославович, — произнёс Алексей Михайлович, глядя на меня серьёзным взглядом. — Большего не скажу.

— А большего и не надо, — хмыкнул я. — Понятно, что разные группы преследуют разные интересы. Особенно Круг Змеевидца.

Алексей Михайлович на секунду замер, цепко уставившись на меня. Я же молча следил за его реакцией.

— Что за Круг? — деловито спросил он.

Подполковник вмиг стал походить на ищейку, взявшую след.

Я хорошо разбираюсь в людях и умею отличать правду ото лжи. Так вот, сейчас Бородин не играл.

— Вы не слышали этого названия? — спросил я серьёзно.

Он покачал головой.

— Вот как… — выдохнул я и указал на левый мизинец.

А затем взглядом показал на стол, за которым ещё несколько минут назад сидел лейтенант Березен. Видимо, родственник того самого Березена, с которым у меня была дуэль в первый день обучения в МАУД.

На секунду Алексей Михайлович округлил глаза, а затем понимающе кивнул и произнёс:

— Вон оно что… что ж, благодарю за наводку. Примерно так я и думал. Знаете, Александр Ярославович, а давайте съездим перекусим? И заодно обсудим ваше дальнейшее сотрудничество с ОКЖ?

Подполковник подошёл к шкафу и достал свой плащ и шляпу.

— А давайте, — хмыкнул я. — Но что-то от изысканных блюд я подустал в последнее время. Шаурму уважаете?

— Обожаю, — заверил меня