Она отложила мелки — хватит на сегодня. За ужином их так и не накормили, а она потратила много энергии — быть чарописцем непросто. Надо отвлечься. Почему бы не дойти до комнаты Рози? Возможно, рисунок порадует девочку.

Едва художница вышла из спальни — раздался странный, тревожный звук. Почти в ту же секунду она встретилась глазами со Стеллой. Дочь заговорщика напряжённо вслушивалась в тишину, словно ожидая, что небо вот-вот обрушится на замок губернатора.

— Слышишь? — беззвучно спросила девушка одними губами. — Что-то случилось.

Они услышали шаги. В конце коридора появились двое — Рози и... принц. Глаза выпускницы сверкали гневом, ноздри раздувались. Казалось, облако лёгкого платья сейчас вспыхнет огнём. Рисунок, что Стефани сжимала в руках, жёг кожу. Она вспомнила своё колдовство — радужная драконица в ясном небе. Сейчас, она это знала, среди туч сверкали молнии, лил дождь, огонь полыхал из пасти разъярённого зверя!

Принц же выглядел настолько несчастным и измученным, что сердце невольно сжалось. Стефани даже была готова простить сыну короля испорченный ужин, но минутная слабость быстро прошла. В конце концов — так ему и надо!

— Что происходит? — Стелла шагнула вперёд.

Действительно — что? Рози ночью, с принцем... Стефани подошла ближе, чувствуя, как когти царапают горячий портрет — ещё немного, и она не сможет сдержаться — в который раз за последнее время? Она вспомнила странный гул, который стих так же внезапно, как и появился. Перешла на магическое зрение — нити, опутывающие дворец, ещё дрожали. Всё ясно. Рози пыталась сбежать, сработала защита. Удивительно, что девчонка смогла зайти так далеко и никто ничего не заметил!

Ох, не в школе Родака надо бы учиться с такими способностями. Девчонке надо в Академию. Придётся сказать отцу, что условия изменились и пересмотреть соглашение. Да, это будет сложно. Но если с подобной магией не поработают сильные преподаватели — Рози просто погибнет.

Его высочество посмотрел на претенденток долгим, печальным взглядом. Он понимал, насколько двусмысленно выглядит то, что сейчас происходит. Стефани поймала взгляд тана, и с облегчением почувствовала, что берёт над силой контроль. Рози не причинили вреда — она это знала. А ещё — принц понял, что с ней происходит, и помог.

— Спасибо, Ваше высочество, — она поклонилась.

— Так-то лучше, — прошипел тан, бледнея от злости. — Надеюсь, никто не подумал, что...

— Ваше высочество, — Стелла поклонилась.

— Я здесь не останусь! — от звонкого голоса Рози в коридоре вспыхнули факелы. — Отбор не отбор, драконы не драконы, таны не таны — всё одно! Никто не имеет права так вести себя с людьми!

Всё, о чём говорила юная красавица, было правильно. Правильно и... невыполнимо. Пройдёт время, и она это поймёт. Смирится с неизбежным. Но пока ещё это прелестное дитя верит в то, что может что-то изменить.

Принц смотрел на девушку с нескрываемым восхищением. Не влюбиться в Рози в эти минуты было... просто невозможно.

— Я принёс свои извинения, — напомнил Его высочество, пожирая глазами хрупкую фигурку в отсветах горящих огней.

Рози отвернулась, поджав губы.

— Поймите... Сбежать с отбора нельзя. Помимо правил, есть ещё здравый смысл. В конце концов, ночью одной небезопасно.

— Может, меня жених ждёт, — выпалила Рози, глядя дракону в глаза. — Об этом вы не подумали, Ваше высочество?

Рёв дракона заставил вздрогнуть стены, разом погасив факелы — их чаши в форме лилий покрылись инеем, кое-где взорвались окна.

Принц успел выставить щит — ни холод, ни осколки не коснулись девушек. Что ж, и на том спасибо.

— Рози... Остановись! — Стелла положила руку красавице на плечо, и они обнялись.

Стефани почувствовала укол ревности. Ей тоже хотелось защитить ученицу, тем более что она чувствовала ответственность, но вот так бы она, наверное, не смогла. Между драконицами было что-то... Что-то общее. Хотя они совсем не знали друг друга.

— Удачи, Ваше высочество, — процедила Рози, и, не оборачиваясь, ушла в свою спальню, громко хлопнув дверью.

— Сегодня не мой день, — пробормотал принц, совершенно забыв, что не один.

— Спокойной ночи, Ваше высочество, — сорвалось с губ Стефани.

Она всё ещё прижимала к себе рисунок. Взгляд принца упал на её руки.

— Вы позволите? — тан щёлкнул пальцами, лист поплыл к нему. — Удивительно. Не знал, что вы так талантливы, тана Крейг. Не откажете мне?

— Как вам будет угодно, Ваше высочество.

Шаги принца, молча уносящего свою добычу, стихли. Стелла тоже ушла. Стефани почувствовала, что устала. Дошла до собственной спальни, открыла дверь и вздрогнула, услышав:

— Стефи...

— Ты?!

Резко обернулась — прямо перед ней стояла Эльжбетта Крейг.

— Ты...

Первой реакцией было — обнять. Она сделала шаг, протянула руки, но поняла, что Бетти этого не хочет. Сестра стояла, холодно поджав губы, а во взгляде... Всё, что угодно, только не любовь, которую готовы демонстрировать здесь и сейчас. В то, что сестра больше не испытывает к ней чувств вовсе, Стефани бы не поверила никогда.

— Бетти?

Голос сорвался. Она скучала по младшей сестре. Так же отчаянно, как по маме. Жаль, что нельзя вернуться. Вновь почувствовать ту беззаботную, понятную жизнь, что была у семьи Крейг до утёса. Да, они с Бетти многого не понимали. Не могли разгадать мамину молчаливую печаль, взгляды дяди, гнетущее молчание отца, но это было... прекрасно! В детстве ты видишь только то, что демонстрируют взрослые, и в этом обмане чувствуешь себя защищённым. А потом тоскуешь по этим ощущениям — чем старше, тем сильнее.

Бетти молчала. Стефани же не сводила с младшей Крейг глаз. Сестра повзрослела. В последнее время, наверное, много переживала — лицо побледнело, осунулось, но всё равно было таким красивым, что... Дух захватывало. Бетти похожа на маму. Это сходство как будто отдаляло Стефани от них обеих — она была похожа на отца. И чертами лица, и упрямством, но она далека от его интриг и амбиций! Неужели Бетт... думает по-другому?

Фигуру девушки, словно вторая кожа (видимо, чтобы ничто не мешало пробраться в замок), обтягивали брюки. Настоящая шпионка! Прекрасная и... злая.

Что случилось за эти шесть лет? Что вообще происходит?

— Бетти, я...

— Система безопасности впечатляет, — начала сестра, склонив голову набок,