— На этот вопрос вам никто не даст точного ответа, — задумчиво проговорил Константин Евгеньевич. — Вам придётся решить эту дилемму самому.

И я уже решил. Я буду помогать людям так, как считаю нужным. Всё, что облегчает их страдания, является правильным.

— Вернёмся к эмпатическому резонансу, — предложил я. — Значит, эта техника позволяет лучше контактировать с пациентом?

— Именно. Рад, что вы поняли, — закивал преподаватель. — Но эта техника имеет и ряд подводных камней. Вам нужно тщательно отгораживаться от чужих эмоций, чтобы не забрать себе чужую боль или чужие страдания.

Эмоциональное выгорание — частая проблема среди психологов, я это знаю. Никогда не нужно проецировать чужие переживания на себя, это может плохо закончиться.

— Я понял, — ответил я. — Приступим к технике?

За следующие несколько часов мы разобрали эмпатический резонанс. Техника оказалась не такой уж и трудной, создавать психологический коридор было в разы сложнее.

Я чувствовал, как мой магический запас расширяется с каждым новым приобретённым знанием. Приятное чувство.

Закончив занятие, я вышел на улицу и отправился к Святославу. Время ещё было, тренировку патологоанатомической магии тоже никто не отменял.

— Как прошла встреча с Иваном? — мрачно поинтересовался декан, стоило мне появиться в его кабинете. Он, в отличие от Константина Евгеньевича, вовсе не выглядел удивлённым, словно ждал меня.

— Снова пригласил меня присоединиться к ним, — спокойно ответил я. — И я снова отказался.

— Настырный, — усмехнулся Святослав. — Вы пришли на новую тренировку?

— Да, — кивнул я. — Надо становиться сильнее, чтобы в любой момент дать отпор.

— Тогда приступим, — просто сказал декан.

Ещё несколько часов я потратил на тренировку некротической ветви магии. Вторые сутки без сна, а день всё равно получился очень даже продуктивным.

После всего этого я, наконец, отправился в общежитие. Но и в этот раз меня поджидал неожиданный гость. Хотя нет, этот гость весьма обычный.

— Привет, — поздоровался я с Владимиром, подпирающим мою дверь. — Что случилось, снова верблюд?

— Надо поговорить, — заявил мой друг. Выглядел он на этот раз необычайно серьёзным.

— Заходи, — пригласил я его внутрь.

Владимир прошёл в комнату и уселся на стул. Пару мгновений он просто смотрел на меня задумчивым взглядом.

— Я не совсем дурак, Николай, — заявил он. — И я твой лучший друг.

— Знаю, — ответил я. — К чему ты это?

— К тому, что я думал, между нами нет секретов! — выпалил Владимир. — Но они у тебя, оказывается, есть! Можешь не придуряться, я всё знаю.

Глава 11

Итак, очередной человек, который узнал какой-то из моих секретов. При том я бы не сказал, что плохо шифруюсь! Как раз наоборот, действую аккуратно — насколько это вообще возможно.

— О чём ты говоришь? — спокойно поинтересовался я.

Владимир никак не мог узнать о моём уникальном даре. И он как раз был одним из тех, кому я доверял на все сто процентов. Но пока не хотел рассказывать…

— О тебе и Варваре Александровне, — ответил Владимир. — Я узнал, что она выходила из твоей комнаты. Вас видел Юрий Колесов! А ты меня уверял, что между вами ничего нет. А сам…

Понятно. Колесов увидел нас в тот вечер, когда Варвара Александровна по ошибке пришла в мою комнату. И, разумеется, решил рассказать об этом, используя как свежую сплетню.

Надо будет обязательно с ним поговорить, чтобы подобные ситуации больше не повторялись. В конце концов, это моё личное дело, и его это никак не касается. Он увидел то, в чём сам не разобрался — и это ещё не повод трещать об увиденном на всю академию.

Тем более, если эти слухи дойдут до руководства, дело примет серьёзный оборот. Отношения между студентами и преподавателями строго запрещены, это прописано в правилах академии. И если до ректората дойдут подобные слухи, то и Варвару Александровну уволят, и меня отчислят.

Но Владимир мой друг, и ему я расскажу правду. Изначально я не стал ничего говорить, чтобы не портить репутацию новой преподавательницы. Но если и сейчас не расскажу — репутация будет испорчена ещё сильнее.

— Она действительно выходила из моей комнаты, — проговорил я. — Я не рассказывал тебе, чтобы ты ничего лишнего не надумал, но в итоге ты и без этого смог справиться с задачей, — слегка усмехнулся я. — В день приезда она перепутала корпусы общежитий и оказалась у меня. Вот и всё.

— Не делай из меня дурака, — недоверчиво пробурчал друг. Хотя я его знаю, он уже начинал мне верить. — Как она ключи раздобыла?

— Взяла в будке коменданта, — ответил я. — Сам комендант отсутствовал на рабочем месте. Я вернулся к себе и обнаружил её. И решил проводить до нужного корпуса.

— Поэтому она и говорила с тобой как с давним знакомым, — задумчиво сказал Владимир. — Это правда?

— Если бы у меня был роман с преподавательницей, ты бы первым об этом узнал, — улыбнулся я.

И это было правдой. Я не всё могу рассказать своему другу, во многом чтобы защитить его. Ненужная информация легко может навредить близким мне людям.

Но при этом я ему доверял. И он это знал.

— Прости, что так налетел на тебя, — стыдливо проговорил Владимир. — Сам не знаю, что на меня нашло.

— Главное, что мы разобрались, — примирительно сказал я. — А теперь я, пожалуй, навещу Юрия. Чтобы он не распускал подобные слухи по академии. Это может плохо закончиться.

Владимир ушёл к себе, а я сходил и завязал серьёзный разговор с Юрием. Больше подобного я допускать не собирался.

Для надёжности нагнал на него небольшое количество страха, чтобы Колесов точно сдержал своё обещание — признался всем, что это всё он придумал. И больше не лез в мои дела.

Разочаровал он меня, до этого инцидента я относился к нему очень хорошо.

После разговора, окончательно вымотанный я отправился спать.

Утром в пятницу проснулся очень рано, за полтора часа до общего подъёма. Довольно странно, учитывая мой накопившийся хронический недосып. Но чувствовал я себя удивительно бодрым и