— Вы так легко рассуждаете, дядя, будто триста лет как знакомы с этим оратором.

Сошедшего с трибуны Сердара окружили буровики, и между ними завязалась оживленная дискуссия.

— Триста не триста, а знакомы мы с ним давно и очень даже хорошо, — Джепбар, морщась, почесал затылок. — Жаль, но мне не было известно, что от Сердара зависела судьба твоего раствора. Мастера я помню с тех пор, когда он был мальчонкой с кулачок. И если бы ему подсказали, что ты — мой племянник, то эксперимент наверняка бы прошел…

Джепбар понимал: заполучить папку — мыслишка довольно подленькая. "Но на что только не пойдешь ради непутевого племянника", — в душе оправдывался он, и вдруг резко поднялся.

— Молодец, Сердар-джан! Молодец!

Сердар повернулся на знакомый голос и приветственно помахал рукой.

— Тише, дядя! Не позорь нас… Люди смотрят!

— Пусть смотрят! И знай, Сердар — мой друг. Он ведь единственный сын Дурсунджемал. Не так давно я и мать его видел возле универмага. Еле-еле узнал… А когда-то была красивой женщиной.

Несколько лет назад Джепбар жил по соседству с семьей Сердара, как говорится, стена в стену. Сердар был шустрым и смышленым мальчиком. Вокруг него всегда гуртовались ребятишки. Они не болтались без дела, а по предложению Сердара собирали всякие железки, пытаясь смастерить колесницу… Но все надежды детей лопались. С возрастом влечение к технике не ослабевало. "Мой Сердар хочет оживить железо, да жаль — еще молод! Мечтает стать механиком! Не сглазить бы, он и сейчас чинит все, вплоть до моей швейной машины", — с удовольствием рассказывала Дурсунджемал соседям.

В те времена Джепбар был уже известным инженером. Поговаривали, что он сделал сенсационное открытие в области то ли нефти, то ли газа. Но высокомерия в нем не было. Это был вежливый и довольно симпатичный молодой человек с открытым лицом. Но, несмотря на его молодость, за советом к нему обращались и старшие. И Дурсунджемал однажды пришла к Джепбару. Он внимательно выслушал и посоветовал: "Как только твой сын закончит семь классов, отдай его в профессионально-техническое училище. Там он сможет выбрать профессию по душе". И Дурсунджемал согласилась.

Мальчик рано лишился отца. Двадцатилетняя красавица Дурсунджемал стала вдовой. Ей несколько раз предлагали руку и сердце, но она так и не смогла изменить не вернувшемуся из дальнего рейса веселому джигиту.

Джепбар самолично устраивал Сердара на учебу.

"До конца жизни не забуду вашей доброты", — с благодарностью в голосе несколько раз повторил Сердар, переступая порог училища.

Ялкаб внимательно слушал дядю, и нутро его бунтовало…

— Раствор-то мой засох тогда, — с горечью констатировал он.

— Сам ты засох, дорогой племянничек! — все внимание Джепбара было сосредоточено на папке в руках Сердара. — Упускать нельзя! — опять поймал он себя на крамольной мысли.

А Ялкаб?.. Судя по посеревшему лицу, состояние его было не из лучших. У него даже уши покраснели от напряжения. Ему хотелось узнать, о чем думает дядя. Но, увы!.. Гордость и высокомерие глушили в нем и желание, и вопросы… Он был из тех людей, которые не очень-то любят посещать подобные собрания. И Джепбар не зря иногда ворчал на племянника: "Обзаводись друзьями! — Высокомерием ты нигде и никогда не пробьешь себе дорогу… И помни, если за что-нибудь ухватился, то не отпускай до тех пора, пока не отломится. Вытолкнут за дверь — лезь в окно… Эх, мне бы твою молодость!" Но сейчас заговорил с укоризной:

— Смотри, племянничек! Десять лет назад он был мальчишкой, путавшимся в собственном поясе. Потом, после училища, словно растворился в пустыне… И вот, пожалуйста, мастер, новатор! Так-то…

Ялкаб почувствовал себя униженным. Губы его сомкнулись в узкие полосочки.

— Ладно, не обижайся… Никто тебя не поддержит, если я не помогу. Сам поговорю с Сердаром.

— О чем? — сверкнул Ялкаб оливковыми глазами.

— Сердар — свой парень. Он не сможет не послушаться меня…

И опять Ялкаб не догадался о задумке дяди.

Собрание закончилось во второй половине дня. Наиболее горячую дискуссию вызвало предложение Сердара бурить на глубину в пять и более тысяч метров. "За фантастическими цифрами гонишься, парень…", — возражали ему. Но Сердар не терялся.

— Вы говорите, что долота не выдержат нагрузку? Вполне возможно… Но для этого, разумеется, необходимо изготавливать специальные долота, для каждого пласта создавать соответствующее давление.

— Остынь, парень! Не хуже нас знаешь, что долота не валяются на дороге…

— Они и не должны валяться… Необходимо подключить ученых и создать новые — на алмазной основе и беречь, как зеницу ока, — парировал Сердар.

— А сколько энергии потребуется для бурения на ваших глубинах?

— Конечно, силы дизелей для этого, маловато. Необходимо, видимо, переходить на электропривод…

Вокруг Сердара были и такие, которые посматривали на молодого мастера с нескрываемой иронией и… завистью. Мужчина с отвисшим брюшком, помигивая сальными глазами, с неприязнью в голосе попытался возразить:

— Легко сказать — электропривод! И дураку ясно, что работа станет перспективней. А питание где взять?

Джепбар бесцеремонно раздвинул кольцо вокруг Сердара.

— Атаковали, не подступиться! Здравствуй, Сердар-джан! — он, словно девушку, взял его за плечи и прижал к широкой груди.

— Здравствуйте, Джепбар Сахатович! Рад видеть! — Сердару стало неловко, и он довольно резко снял с плеч его руки. В упор посмотрел на лоснящегося Джепбара. "Не человек, а мешок с овсом… А ведь был когда-то высоким и стройным, на каждое плечо можно было усадить по подростку… Сейчас не удержатся, скатятся… Крутые горки…"

— Хотел, поговорить с тобой, братишка!

Выручил незнакомый мужчина в очках. Он подошел к Сердару и пригласил в кабинет главного инженера треста.

— Ступай, "братишка, но имей в виду, буду ждать до потопа… Сегодня ты мой гость. Постарайся не засиживаться! Я давно хотел повидаться, но каждый раз, когда ты приезжал, мы успевали только твое имя услышать.

— Спасибо, Джепбар Сахатович! Я всегда помнил и вас.

— То-то же… Жду! — В хитроватых глазах Джепбара заиграли искры надежды и радости. — Жду тебя внизу, братишка!

Сердар не ответил ни да, ни нет… "Отказать? Вроде неудобно… И времени нет! Хватит ли у него терпения дожидаться? От главного быстро еще никто не вырывался", — подумал он, входя в просторный кабинет, в углу которого стоял массивный стол под зеленым сукном.

Джепбар же спустился вниз, отыскал племянника и заторопил:

— Жми домой и сразу же свали овечку…

— Овечку?! Я не уверен, что сейчас смогу найти даже костлявую курицу… Кстати, а с какой целью?

— Недогадливый человек, до сих пор не дошло? — не дал договорить ему Джепбар. — Если вы не держите дома у дверей паршивую овцу, то