– Во имя Цветущих Мхов! Вон все эти огоньки, собрались вокруг одного, как будто он не может больше лететь!

Боузи передал Фарфф аббату Глисэму, который только появился на месте происшествия.

– Конечно, у него будут проблемы с полётом, я вам скажу. Это были сильные большие птицы, больше, чем вороны! Я должен побывать за воротами, одного из них я подбил, я это точно знаю!

Командор Роргус и Пробконос вбежали следом за аббатом. Глава выдр держал в лапах длинный дротик.

– Остальные удрали через главный вход, настоятель. Они были намного быстрее нас – пересекли лужайки и прямо через большие западные ворота, который кстати, были открыты.

Юная белочка Перрит подала голос из дальнего конца коридора.

– Здесь мышонок, к счастью, он не пострадал. Йиик! А это что за штука? Кто-нибудь, принесите фонарь!

После того, как Боузи спас мышонка и ринулся на помощь к Фарфф, Перрит подхватила малыша и отошла с ним к противоположной стене, крепко прижимая мышонка к себе. Рядом с ними было нечто, что извивалось и пыталось добраться до лестницы. Брат Торилис поспешил туда, держа фонарь. Встав между Перрит и непонятным существом, он шагнул вперёд, высоко подняв лампу. Перед ними оказалась змеевидная рептилия, тёмно-коричневая, с тёмными полосами. Она больше походила на ящерицу, чем на змею. Спасая малышей, Боузи несколько раз прыгнул на неё. Рептилия была смертельно ранена, но всё ещё опасна. Она пыталась собраться в кольца и атаковать Торилиса.

– Не двигайтесь, стойте очень тихо!

Шмяк! Командор прикончил рептилию мощным ударом дротика. Она поникла и распласталась как мокрая верёвка. Глава выдр, морщась от отвращения, подцепил рептилию концом дротика.

– Медяница? Потопи меня шторм, я не видел такую уже долгие сезоны. А эта уже взрослая. Посмотрите на её голову, она светится, как хороший фонарь!

Боузи наклонился, осматривая голову ящерицы.

– А и правда! Никогда прежде ничего подобного не видел!

Пробконос, стоявший за зайцем, подал голос.

– Твоя задняя лапа тоже светится, Боузи. Что-нибудь ощущаешь? Горячо?

Горный заяц фыркнул.

– Ничего я не ощущаю. Должно быть я испачкал лапу, когда танцевал джигу на черепе этой змеюки. Надеюсь, это не ядовито? – добавил он, обращаясь к брату Торилису.

Торилис внимательно изучил свечение на лапе Боузи.

– Будет ядовито, если только ты оближешь лапу. Это называется фосфорным свечением, скорее всего, какая-то смесь природных компонентов. Если ты пойдёшь со мной в лазарет, я смогу смыть это с твоей лапой.

Как будто боясь идти нормально, Боузи заковылял за Торилисом, благодаря его и одновременно извиняясь:

– Мне очень жаль, что я дразнил тебя, приятель! Ты очень хороший зверь, и очень учёный. Слушай, если кто-нибудь вздумает дразнить или обзывать тебя, то будет отвечать перед лэрдом Боузи Макскуттой Лучником! Попомни мои слова!

Когда всеобщее оживление утихло, аббат Глисэм пригласил всех в Пещерный Зал.

– Думаю, что лучше всем провести остаток ночи здесь. Биски, Двинк, пожалуйста, проследите, чтобы всем хватило подушек и одеял. Сестра Фиалка, разожгите, пожалуйста, огонь в камине. Сэмолюс, я бы хотел, чтобы все двери и окна были как следует закрыты. Командор, возьми Пробконоса, Кротоначальника Галлуба и ещё нескольких кротов. Необходимо тщательно обыскать аббатство, чтобы убедиться, что здесь не осталось чужаков – в здании или снаружи. Зал могут покидать только повар Скарпул и его помощники. А теперь постарайтесь заснуть. Спасибо!

Рэдволльцы начали занимать все пригодные для лежания места. Прежде, чем уйти с поисковым отрядом, Пробконос поинтересовался:

– А кто-нибудь видел моего внука, Амфри?

Ему ответил нагруженный подушками Двинк.

– Амфри? Ха, он свернулся клубком в спальне и до сих пор облизывает сироп шиповника со своих лап, сэр.

Хранитель погребов угрюмо кивнул.

– Спасибо, юноша. Когда проснётся, будь добр, скажи ему, что я жду его в погребе. Я хочу поговорить с этим «привратником», который оставляет главные ворота открытыми на ночь!

В Пещерном Зале царило приподнятое настроение, до сна было далеко. Аббат Глисэм устроился в уголке, не желая веселья. Он здраво рассудил, что это поможет преодолеть все страхи перед странными огнями, нападающими на аббатство. Сестра Фиалка негромко запела, а банда ДПС (Диббуны Против Сна – прим. перев.) опять начала хвастаться своими танцевальными умениями. Слова в песне повторялись. У Фиалки был хороший голос, вскоре к нему присоединились голоса других обитателей аббатства. Никто из старших рэдволльцев не мешал танцу – это была привилегия малышей. Диббуны очень любят соревноваться. Да и танец был не для слабых духом. Прыжки, повороты, кувырки и сальто и специальное топанье лапами исполнялись очень энергично. Два крота с флейтой и барабаном аккомпанировале сестре Фиалке и остальным певцам.

Жила в лесу ежиха одна.

Лесная страна, ты такая одна!

И пела она эту песню всегда,

Пирог она с пудингом ела.

Цвели все цветы с приходом весны,

И пчёлам летать захотелось.

И птицы ей пели во все времена:

Лесная страна, ты такая одна.

Не нужно нам слёз, будет слышен от всех

Лишь громкий ликующий смех!

Снаружи поисковый отряд продвигался в дождливую ночь, обыскав главные ворота. Боузи во второй раз зашёл в сторожку, сопровождаемый Пробконосом. Горный заяц огляделся.

– Местечко – загляденье, но тут никого нет, так Пробочник?

Огромный ёж кивнул и направился к выходу.

– Ты прав, Боузи, давай лучше обыщем сад. А пруд оставим Командору и Галлубу.

Прожорливый заяц охотно пошёл следом.

– А там в саду много фруктов, а?

Пробконос вылил воду из своей насадки, отчего та переместилась на его левый глаз.

– Забудь о фруктах, приятель, мы ищем только чужаков.

Боузи ухмыльнулся.

– Интересный трюк с этой твоей насадкой. А меня научишь?

Пробконос пошарил в карманах.

– Конечно, научу, только найду свой большой нож, отрежу твой нос и вырежу тебе новый. Эй, куда ты понёсся? Вернись, приятель!

Высоко на колокольне за ищущими следили два блестящих тёмных глаза. Это был один из Огней, который решил не возращаться в пещеру без живого пленника.

Глава 9

Дождь прекратился