Такая ущербность связана с представлением актеров о спектакле, как о зрелище, где текст выполняет чисто служебную роль, а театральная техника первостепенную.

Театр, как реальное воплощение трансформации лица в лик стал превращен в театр, как лицедейство. Точнее, это ему угрожает, как угрожало в начале двадцатых годов.

2

Позволю здесь довольно пространные выписки. Священник Павел Флоренский отмечал:

1. О лице. "Лицо есть то, что мы видим при дневном опыте, что является реальной сущностью мира... Можно сказать, что лицо есть почти синоним слова явление, но явление именно дневному сознанию."

2. О лике. "Лик есть осуществление в лице подобия Божия... Все случайное, обусловленное внешними причинами, вообще все то в лице, что не есть само лицо, оттеняется здесь забившей ключом пробившейся через толщу вещественной коры энергией образа Божия; лицо стало Ликом."

3. О личине. "Лицо есть явление некоторой реальности и оценивается нами именно как посредничающее между познающим и познаваемым, как раскрытие нашему умозрению сущности познаваемого. Вне этой своей функции, т.е. вне откровения нам внешней реальности, лицо не имело бы смысла. Hо смысл его делается отрицательным, когда оно, чтобы открывать нам образ Божий, не только ничего не дает в этом направлении, но и обманывает нас, лживо указывая на несуществующее. Тогда оно есть личина."

3

Естественно, что всякая область духовной деятельности можно рассматривать, как трансформацию лица в лик или в личину.

Человечество много и тяжело страдало от последствий ложного развития. Губительные тенденции в искусстве, науке, философии, политике не были замечены своевременно.

Hе существовало кольно-нибудь единого критерия оценки человеческой мысли. Hадо сказать, что мы почти ничего не знаем о делах своей души: о нашем культурном наследии.

Может быть, жесткая система личина-лицо-лик позволит со временем научиться определять реальную значимость создаваемого нами, при всей необщности лиц.