Бухарин так и не стал слишком хорошим большевиком и не смог понять, что децентрализация управления и делегирование низовым структурам властных полномочий означали утрату их полноты, что противоречило доктринальным установкам большевизма и в еще большей степени сложившимся практикам управления и личным устремлениям вождя.
«Государство наций»: национально-государственное строительство в 1930-х гг
В марте 1929 г. в работе «Национальный вопрос и ленинизм» Сталин выдвинул тезис о формировании в СССР новых советских наций: «Социалистические нации… свободны от непримиримых классовых противоречий, разъедающих буржуазные нации». Нет, по его мнению, ничего ошибочнее, чем «пытаться произвести слияние наций путем декретирования сверху, путем принуждения… Такая политика была бы равна политике ассимиляции»[1273]. И далее: «Партия сочла необходимым помочь возрожденным нациям нашей страны — встать на ноги во весь рост, оживить и развить свою национальную культуру, развернуть школы, театры и другие культурные учреждения на родном языке, национализировать, т. е. сделать национальными по составу, партийный, профсоюзный, кооперативный, государственный, хозяйственный аппараты, выращивать свои, национальные партийные и советские кадры…»[1274]
В июле 1930-го он сделал акцент на этой теме в заключительном слове по политическому отчету ЦК на XVI съезде партии, заявив: «Теория слияния всех наций… СССР в одну общую великорусскую нацию с одним общим великорусским языком есть теория национал-шовинистическая… противоречащая основному положению ленинизма, состоящему в том, что национальные различия не могут исчезнуть в ближайший период, что они должны остаться еще надолго даже после победы пролетарской революции в мировом масштабе»[1275].
Сталин, как мы видели, отказался от идеи мировой революции как обязательного предварительного условия победы социализма в СССР. Он теперь настаивал на возможности построения социализма не в мировом масштабе, а в отдельно взятой стране[1276]. Приступая к строительству Советского социалистического государства, он облечет этот идейный конструкт в традиционную форму, использовав понятие «отечества». Делать это он начнет, как мы видели, уже на заре советской власти. В феврале 1931 г. он повторит: «В прошлом у нас не было и не могло быть отечества. Но теперь, когда мы свергли капитализм, а власть у нас, у народа, — у нас есть отечество и мы будем отстаивать его независимость»[1277].
В начале 1930-х гг. Сталин решил пресечь эксцессы политики коренизации (насаждение национальных кадров и культур в союзных и автономных республиках). Коренизация (или национализация в сталинском словоупотреблении) усиливала националистические настроения в национальных республиках, областях, стимулировала нарастание центробежных тенденций. В центре возникли опасения, что коммунисты на местах перейдут на позиции национализма. Сталин начал формировать новый курс, одним из первых проявлений которого стала жесткая (и для начала не публичная) критика едва ли не самого известного «пролетарского поэта» Демьяна Бедного.
В декабре 1930 г. вышло постановление Секретариата ЦК с критикой его стихотворных фельетонов за «огульное охаивание «России» и «русского»»[1278]. «Русский рабочий класс» в этом документе был объявлен самым активным и самым революционным отрядом мирового рабочего класса. Через два дня поэт написал Сталину письмо, на которое тот через несколько дней ответит многостраничным посланием, используя жесткие формулировки: «В чем существо Ваших ошибок? Оно состоит в том, что критика обязательная и нужная, развитая вами довольно мягко и умело, увлекла Вас сверх меры и… стала перерастать в Ваших произведениях в клевету на СССР, на его прошлое, на его настоящее… Вместо того, чтобы… подняться на высоту задач певца передового пролетариата… [Вы] стали возглашать на весь мир, что Россия в прошлом представляла сосуд мерзости и запустения… что «лень» и стремление «сидеть на печке» является чуть ли не национальной чертой русских вообще, а значит и русских рабочих, которые, проделав Октябрьскую революцию, конечно, не перестали быть русскими… Нет, высокочтимый т. Демьян, это не большевистская критика, а клевета на наш народ, развенчание СССР, развенчание пролетариата СССР, развенчание русского пролетариата»[1279].
Критикой Демьяна Бедного дело не ограничится. 14 декабря 1932 г. Политбюро приняло постановление по хлебозаготовкам на Украине и Северном Кавказе. Значительное внимание в нем уделялось вопросам национальной политики. Советское руководство фактически признало, что политика коренизации, проводившаяся с 1923 г., привела к усилению национализма. Такой вывод был сделан на основе анализа ситуации на Украине и Северном Кавказе, где активно проводилась украинизация. «Легкомысленная, не вытекающая из культурных интересов населения, не большевистская «украинизация»… дала легальную форму врагам Советской власти для организации сопротивления» — так описано положение дел на Северном Кавказе и в похожих формах — на Украине[1280]. 15 декабря Политбюро официально отменило украинизацию на всей территории РСФСР[1281].
Демьян Бедный
1930-е
[РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 54. Д. 27. Л. 22]
Письмо Д. Бедного И.В. Сталину о своих ошибках
8 декабря 1930
[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 2939. Л. 1–3]
Решения декабря 1932 г. ознаменовали поворот в национально-государственном строительстве. Вскоре вслед за этим начался переход от поощрения национальных культур к политике консолидации, наметился поворот к «реабилитации» русских, русской истории и русской национальной культуры. В марте 1938 г. Сталин поддержал проект постановления Политбюро «Об обязательном изучении русского языка в школах национальных республик и областей», разработанный секретарем ЦК А.А. Ждановым[1282]. Повсеместно пересматривались темпы и содержание коренизации, но при этом саму политику коренизации не отменили. В конце 1930-х развернулись так называемые национальные операции НКВД с целью предотвратить появление не лояльных (реальных или мнимых) центру очагов сепаратизма. В 1935–1938 гг. принудительно были перемещены с территории постоянного проживания поляки, немцы, финны, эстонцы, латыши, корейцы, китайцы, курды, иранцы[1283]. Это дает основание ряду современных исследователей говорить о так называемой этнизации репрессивных практик сталинизма[1284].
Следует, однако, иметь в виду нелинейный характер происходивших в этой сфере процессов. Изменения основ национальной политики в сторону русификации не произошло. Более того, на местах местные руководители зачастую продолжали проводить политику коренизации/национализации, не взирая на окрик, прозвучавший из Москвы в 1932 г. В конце октября 1937 г. зав. отделом печати ЦК ВКП(б) Л.З. Мехлис направил секретарям ЦК, включая Сталина, записку о русских газетах на Украине: «Ни в одной союзной и автономной республике русская печать не находится в таком захудалом состоянии, как на Украине». Далее он обратит внимание политического руководства на то, что в Киеве выходят 11 республиканских и областных газет, причем все основные газеты — на украинском языке. Кроме того, в Киеве издаются газеты на немецком, польском, еврейском и болгарском языках, но нет «только ни одной
