Мальчик в ответ рассмеялся, а затем охнул, схватившись правой рукой за ребра.

— Ты тоже не слишком смахиваешь на ребенка, — выдавил он, отдышавшись.

Оглядев рисунок и всё, что внутри него, я фыркнул.

— Судя по кускам битого камня и вмятинам на контейнере, материальные предметы через щит пройдут. Значит, я могу сбросить на твою голову ближайшую колонну и получить харакетрный результат — труп.

Проследив за моим взглядом. Невилл со злостью посмотрел на меня и покачал головой:

— Ублюдок.

— Возможно, — хмыкнул я, следя за движениями Лонгботтома.

Палочка-проводник, к слову, у него имелась. Он держал её в правой руке. Правда, чтобы направить её на меня, ему потребовалось бы изменить свою позу, что в его состоянии явно непросто и отнимет куда больше времени, чем ему самому хотелось бы.

— Поговорим? — вздохнув, спросил Невилл, — Иначе бы ты уже со мной расправился.

Прикинув возможные последствия убийства Лонгботтома, я тяжело вздохнул. Нельзя. Во всяком случае, сейчас. Нет, в самом крайнем случае, я его убью, но последствия могут оказаться для меня плачевными. В лучшем случае, исключат из Хогвартса, в худшем, добавят тюремный срок в местной колонии для малолетних.

Вариант бегства даже не рассматривался просто в силу бесперспективности. Найдут. Очень быстро найдут. У меня попросту не хватит знаний и сил, чтобы бороться против всего государственного аппарата страны. Во всяком случае, сейчас. Придется договариваться.

И тот факт, что Дамблдор решил использовать меня для каких-то своих целей, роли играть не будет. Едва ли Директор станет терпеть убийства учеников на своей территории. Пусть даже и являющихся далеко не самыми обычными детьми. Пример Уизли был тому подтверждением. Они, между прочим, долгое время были его сторонниками. Меня же, судя по всему, сдадут ещё быстрее.

— Буду откровенен. Я очень хочу тебя убить. Оставлять живым того, кто уже нанес удар в спину — плохая примета. Но здесь и сейчас это мне не выгодно. Труп Квиррелла я ещё смогу объяснить — тут даже врать не надо. А вот твоя смерть вызовет значительно больше вопросов и может плохо для меня закончиться.

— Значит, договоримся? — задумался Лонгботтом, — Это возможно…

— Тебе явно хочется жить, а мне не хочется создавать себе проблемы, — пожал я плечами, — Только… Объясни, какого Мордреда ты вздумал на меня нападать и помогать этому бродячему трупу?

— Да плевать я хотел и на тебя, и на него, — махнул рукой Невилл, тут же охнув от боли, — Мне нужен этот чертов камень.

— Камень? — удивился я.

Услышав мой вопрос, Невилл снова рассмеялся, а потом поморщился от боли.

— Я жду объяснений.

— Философский Камень, — усмехнулся Лонгботтом, — Детище Николаса Фламеля. Дамблдор учился у него или что-то там… Короче, они вмете ставили опыты с драконьей кровью. Я от Хагрида узнал, что у этого алхимика с директором какие-то дела… Это из-за Пушка вышло… Ну, того пса трехголового, ты помнишь…

— Допустим, — кивнул я, — Дальше что?

— Ну, я сопоставил твой рассказ про поход с Хагридом, историю с неудачным ограблением Гринготтс, Пушка и объявление Дамблдора в начале года… Это Философский Камень.

— Предположим, — покачал я головой, — А ты сам кто?

Взгляд Лонгботтома снова стал злым:

— Будем считать, что у меня есть свои секреты… Как и у тебя… Гарри.

— Хм… И какой мне тогда смысл оставлять тебя живым?

— Чтобы не сесть в тюрьму, — усмехнулся мой собеседник, — Или не стать экспонатом в Отделе Тайн… Там таких зверушек любят. Изучать.

— Не факт… — с сомнением в голосе протянул я.

— Не факт, — согласился Невилл, — Ладно… Предлагаю сделку. Не только по поводу текущей ситуации, а в целом. Просто не трогаем друг друга. Я не лезу к тебе, а ты ко мне.

— Гарантии? — поинтересовался я, задумчиво глядя на Лонгботтома.

«Врёт, — подумалось мне, — Стоит ему увидеть шанс, как ублюдок нанесет удар.»

— Те же, что и у меня — никаких, кроме устной договоренности, — фыркнул Невилл.

«Сейчас важно выбраться из этого места и не подставиться перед властями, — принялся я анализировать ситуацию, — Потом уже можно будет найти способ расправиться с ним… Впрочем, он думает так же. Ведь, даже если я тут сдохну, он окажется в точно таком же положении, что и я в случае его смерти.»

— Хорошо, — вздохнул я, — Договоренность такая — мы не враждуем, не лезем друг к другу в сферы интересов и не мешаем имеющимся делам. В крайнем случае, сможем договориться… по месту.

— Идёт, — сразу же кивнул Лонгботтом, — Осталось понять, как отсюда выйти, — добавил он, оглядывая помещение.

— У тебя средства защиты разума остались? — поинтересовался я, — Дамблдор умеет ковырять чужие мозги. Как и Снейп.

На месте артефакта, что раньше был в мочке уха, у Невилла теперь была опаленная рана. Безымянный палец на левой руке тоже отсуствовал, но крови не было. Видимо, во время разрушения артефакта, температура была достаточно большой, чтобы прижечь рану и остановить кровь.

— Запасной, — кивнул Лонгботтом, — А твой, судя по всему, цел.

— Почему Квиррелл, к слову, его не снял?

— Не знаю, — ответил мой собеседник, со стоном принявшись ползти к краю рисунка, — Он вообще был не в себе.

— Марионетка без мозгов, — покачал я головой.

— Как будем отбрехиваться?

— Скажем, что он нас оглушил и притащил сюда. А тут мы с ним вдвоем и справились…

— Дамблдор вряд ли поверит, — с сомнением покосился на груду дымящейся плоти, что ещё недавно была одним из преподавателей Хогвартса.

— Если я всё правильно понимаю, то поверит и отмажет от вопросов со стороны других волшебников…

* * *

Глядя на двух «детей», что обсуждали способ выбраться из помещения с артефактом-приманкой, Альбус был мрачен. Аластор, что сидел рядом и во время схватки Квиррелла с «Поттером» едва ли не ставки делал и комментировал каждое действие обоих, тоже хранил молчание. Снейп, третий наблюдатель всего произошедшего, всё это время не проронил ни слова. Казалось, происходящее в подземельях замка, демонстрируемое артефактным зеркалом, его и вовсе не касалось.

— А есть ли смысл выпускать их оттуда?