— Онкология, чтоб её. Даже Дар, доставшийся нам от богов, справляется далеко не всегда, — словно почувствовав, о чём я думаю, сказал врач. — Нам сюда.

Он открыл дверь в конце коридора с табличкой: «Интенсивная магическая терапия», впустил меня, закрыл за нами. Указал на халаты справа, а затем попросил снять обувь и надеть специальные тапочки. Сам тоже переоделся, надел шапочку для волос, выдал мне.

— Шевелюра у вас, конечно, молодая и густая, но всё равно сыпется постоянно. В этом поле это может сильно помешать.

Затем мы прошли по ещё одному более короткому коридору, отодвинули дверь слева и вошли в просторную палату. Вдоль стен стояли столы с аппаратурой, артефактами, лекарствами и зельями. Ближе стояли передвижные столики с нераспакованным хирургическим инструментом, а также несколько крупных артефактов-накопителей.

Артефакты выглядели как кубы с длиной грани около полуметра. Вся их поверхность была испещрена рунами и вязью, один был покрыт иероглифами — явно привезли с дальнего Востока. Врачи, что кружили вокруг больничной койки в центре палаты, периодически садились на эти кубы, прикладывали пальцы к некоторым рунам и, закрыв глаза, восстанавливались.

— Хорошие штуки. Особенно вот тот, с иероглифами, — быстро оценил я входящие и исходящие потоки энергии вокруг кубов Взглядом артефактора. — Видно, что опытный человек поработал. Ещё бы добавить один контур рун и покрыть титановой эмалью — и вообще цены не будет.

Святослав Георгиевич хмуро посмотрел в мою сторону, потом на кубы, потом снова на меня:

— Это лучшее предложение, что доступно на рынке. А вы с одного взгляда решили, что его можно улучшить?

— Поговорим об этом позже, — ответил я, переводя внимание на Максима. А там было на что посмотреть.

Парень спал под наркозом, но даже в медикаментозном сне не мог расслабиться: брови сведены, складки на лбу, быстрый пульс. Воронки-свёрла проклятья расширились и достигли своими острыми краями плеч. До сердца осталось совсем немного.

Однако врачи не просто так ели свой хлеб. Вокруг Максима работало как минимум трое в зелёных халатах, а ещё двое были на замене, «подзаряжаясь» на кубах. Работающая троица защищала зелёным коконом сердце и голову парня, также замедляя распространение тёмного проклятья по телу.

За счёт этой работы чёрные полосы спускались ниже по торсу, но не проникали внутрь.

Врачам помогало две медсестры, одетые в синюю униформу. Они отвечали в основном за аппаратуру, инструменты и обычные лекарства. Зельями или магическими лекарствами занимались только врачи.

— Сколько у него времени?

— Вы говорите это так буднично, молодой человек, — отозвался Святослав Георгиевич. — Состояние тяжёлое, но ухудшается значительно медленнее, чем обычно. Думаю, у него есть как минимум сутки с нашей помощью. — Он наконец повернулся ко мне и серьёзно спросил: — Так в чём ваше предложение?

— Я привёз артефакт. Особый. Возможно, его сила, перенаправленная через вас или ваших коллег, сможет остановить болезнь.

И снова врач быстро обдумал и принял решение:

— Артефакт здесь?

— В машине. Мои люди поднимут.

— Я попрошу их пропустить.

Мы оба вышли из палаты и начали свои звонки. Черкасов просто сказал: «Да», а Святослав Георгиевич кивнул мне, подтверждая, что дорога открыта. Через минут семь звякнул лифт в конце коридора и вышли мои охранники, неся запакованный Инъектор. Рядом с ними шла медсестра в синей униформе и с чемоданчиком в руках.

Остановившись рядом с нами в тамбуре на входе в Интенсивную терапию, троица отчиталась:

— Пришли. Куда ставить? — спросил Антон.

— Лекарства, что вы просили, Святослав Георгиевич. Распишитесь, пожалуйста.

Охранники оставили артефакт на ближайшем столе и подпёрли стены рядом с ним. Медсестра достала бумаги на подпись. Ей было лет двадцать, видимо практикантка, судя по неуверенным движениям: передавая чемодан чуть не уронила его, но врач успел ловко поддержать его снизу.

— Серафима, чуть внимательнее, — мягко сказал Святослав Георгиевич, отдавая подписанные бланки. — Иначе придётся писать очень длинную объяснительную по не целевому использованию сильнодействующих препаратов.

В глазах мужчины мелькнули хитрые искорки, а девушка покраснела и поправила русые волосы. На пальце блеснуло простое серебряное кольцо с синим камушком. Я склонил голову, активируя Взгляд артефактора.

— Ого! — вырвалось у меня, от чего девушка резко повернулась в мою сторону и покраснела полностью, быстро отведя взгляд.

Святослав Георгиевич принял моё восклицание за восторг в сторону девушки и начал её нахваливать:

— Серафима у нас умница, талантливая девушка. Отличница, сильный одарённый света. Думаю, она даже попробует поработать с вашим подопечным.

Еле сдержался, чтобы не улыбнуться и серьёзно кивнул:

— Свет может успешно противостоять тьме, это разумно. Надеюсь, удастся улучшить состояние Максима.

— Спасибо, — тихо сказала Серафима и, коротко кивнув, ушла обратно к лифту.

— Её смена через два часа. Если хотите, можете задержаться и посмотреть, как она работает, — предложил врач.

Я покачал головой. Меня заинтересовала не девушка, а её кольцо. Давно я не видел подобных артефактов. Они требуют знатных усилий, дорогих материалов. То, что выглядело как серебро на самом деле являлось костью, отполированной серебряной пастой. А камень — что-то из водяной стихии. Только вот энергетика была не чистой воды, но и жизни с кровью.

У самых дверей лифта Серафима оглянулась и посмотрела на меня совсем другим взглядом: не испуганным, а скорее изучающим. Как только она скрылась в лифте, и он уехал, я сказал Святославу Георгиевичу:

— Проверьте, пожалуйста, то, что принесла девушка.

— В смысле? — удивился он, уже готовый изучать артефакт, что я принёс.

— Посмотрите, то ли вам доставили. Не ли там ничего лишнего? — Увидев, что он не понимаем, о чём я, пришлось повысить голос: — Убедитесь, что вам ничего не подсунули в чемоданчик. И не перепутали лекарства. Будет обидно, если вы пациенту вместо снотворного дадите слабительное, верно?

На фоне хмыкнул Сухов, а Черкасов тихо сказал:

— Рекомендую прислушаться к нему — у парня неплохо работает интуиция.

Врач покачал головой, но отщёлкнул замок на чемоданчике и начал перебирать ампулы с лекарствами. Вначале на его лице был тотальный скепсис, но стоило ему взять в руки предпоследний, как он побледнел.

— Как так⁈ Это же, — он замотал головой. Он посмотрел на меня: — Как вы догадались?

Я пожал плечами:

— Вы слишком мягко говорили с ней, а значит доверяете. При этом она вела себя слишком неуверенно. Считайте, что у меня паранойя на фоне событий последних дней, — резко закончил я.

Говорить