— А невидимость? Чтобы настоящая, а не такая вот, полупрозрачная.

— Есть, но бесполезная.

— Почему?

— Не видно ничего. Свет в глаза не попадает, будто слепнешь. А на ощупь много не сделаешь.

— Жаль.

Мумий ещё раз погрозил мне пальцем, но уже не сердито.

— Больше никаких опытов без меня.

— Обещаю!

Дедушка ушёл, а я плюхнулся досыпать.

* * *

Через несколько дней у ворот замка начали появляться курьеры. Под расписку они сдавали Уру-Буке документы для грядущего тендера.

— Надо разбирать, — вздохнул мумий, — пока нас бумажками с головой не завалили.

В правом крыле дворца мы выбрали комнату с большим столом и уселись читать. Заглянула бабушка, скривилась при виде бумаг и ушла. Прибежала Шагра, принесла большой чайник с кауаффием и печеньки для меня и махонький графинчик с ликёром для мумия. Пришёл Уру-Бука, вывалил на стол ещё порцию бумаг и быстро сбежал, чтобы и его не припахали к делу.

— Какие жадные эти гномы, — ворчал мумий, — знают, что мы будем выбирать по цене, и всё равно не снижают. За лишнюю тысячу золотых удавятся.

— Угу.

Всю финансовую документацию я свалил на дедушку, а сам просматривал чертежи. В этом мире их делали не по ГОСТу, а художественно, как настоящее произведение искусства. Только размеры подписывали, для ясности.

— Вот эти башни мне нравятся.

— Ну-ка, дай посмотрю. Симпатично, только стены низковаты.

— А как тебе эти?

— Ну, — мумий почесал в затылке, — грубовато выглядит, но надёжно. Тролли всегда так строят.

Обед Шагра принесла мне прямо на рабочее место. Я наскоро перекусил и снова нырнул в чертежи. Мумий, по уши заваленный бумагами, даже свой ликёр не выпил.

— Может, ну его, этот город? Столько мороки, деньги потратим.

— Надо, — я вздохнул и откинулся на спинку кресла, — светлых лучше бить толпой. Чем больше город, тем ополчение солиднее. Заведём собственных магов, назначим их военнообязанными.

— Ни один не приедет, — мумий скривился, — они все гордые, вредные и зазнайки.

— Тогда построим собственный университет, будем своих волшебников учить. С военной кафедрой и подготовительными курсами. А ты, деда, будешь читать напутственную речь выпускникам.

— Не моё это дело, — огрызнулся мумий, — ты Владыка, вот и выступай. А я старый, мне такое вредно.

К вечеру мы подвели неутешительный итог. Выиграть тендер должны были тролли. По цене эти здоровяки перебили всех остальных с большим отрывом. Только архитектура у них не отличалась разнообразием. Например, театр от продуктового склада отличить было невозможно.

— В чёрном-чёрном городе, — страшным голосом пробубнил мумий, — стоят серые-серые одинаковые дома, а в них живут одинаковые зелёные орки.

Мы призадумались.

— Глупость, зомби меня защекочи, твой тендер, — мумий хлопнул ладонью по столу, — не так надо.

— А как?

— Поделим заказ на отдельные кусочки. Вот, например, театр. Тебе какой нравится?

— Тот, что тёмные из Цадерака предложили.

— Пусть они и строят. Канал — болотные тролли. Стены — гномы. Ну и остальное поделим. У кого лучше, тому и отдадим.

Я согласился, и мы сели выбирать. Как почувствовав, тут же пришли бабушка, Шагра, Дитя Тьмы и Клэр.

— Мы тоже хотим выбирать! — заявила девочка.

— Вы сами навыбираете, — бабушка подвинула мумия и села рядом, — потом стыдись тысячу лет, что у нас театр на сарай похож.

Мумий хотел рыкнуть в ответ, но под моим взглядом стих. В прошлый раз, когда он огрызнулся на замечание бабушки, мне пришлось его целый день прятать в башне.

Впрочем, наше собрание прошло достаточно мирно. Только с колоннами для ратуши чуть не дошло до драки. Шагра, бабушка и Клэр, пришедшая за компанию с Дитём, хотели колонны в виде мраморных мужчин, держащих портик. А я и мумий голосовали за девиц из розового гранита.

— Безвкусица, — кривилась бабушка, — да ещё и полуголые.

— Ваши мужики не лучше, — неосмотрительно ляпнул мумий.

— Это искусство, понимать надо! Ты при жизни ни одной статуи в замке не поставил, а туда же.

— А можно, — влезла Шагра, — поставить не человеческие фигуры, а орков?

Против таких скульптур возразили все, включая Дитя.

— А я говорю, девушек поставим, — настаивал мумий, — для радости глаз и эстетики.

— Сейчас как дам эстетику! Бесстыдник. По улицам дети будут ходить, между прочим.

В дверь заглянул Уру-Бука.

— А ужин будет? — шёпотом поинтересовался орк, — уже вечер.

На него зашикали. Бука тихонько вошёл, постоял, понаблюдал и включился в спор. Ему тоже больше нравились колонны в виде девушек. Приободрённые, мы с мумием пошли в атаку.

— Может, — подняла руку Клэр, — пусть будут и те и другие? Через одного.

Бабушка поворчала, для порядка, но на предложение согласилась.

— А ужин, — напомнил Уру-Бука, — кушать очень хочетшя.

И мы пошли на кухню.

* * *

Ужинали чем тёмные боги послали. Паштет, бутерброды с жирной колбасой, зелень, помидоры, сыр. Просто и вкусно.

— Совсем забыла, надо было горячее приготовить, — сокрушалась бабушка, и сурово зыркала на мужа, — а всё ты, спорит он со мной.

Мумий прикинулся глухим и сделал вид, что его здесь нет.

— Владыка, — Уру-Бука повернулся ко мне, — я вчера ночью видел штранное. Кто-то летал над жамком.

— Птица?

— Большое. Во! — орк развёл руки в стороны, показывая размер, — и белое вшё.

— Деда, ты Конкорда не выпускал?

Мумий покачал головой:

— Он за реку летает, ему сложно между башен маневрировать.

— Светлые шпиона заслали?

— Надо маленьких птичек сделать…

— Простите, — Клэр потупилась и покраснела, — простите, пожалуйста.

— Что?

— Это я летала. На метле.

— Зачем?! Да ещё ночью?

— В городе летать нельзя. Я думала, что никому не помешаю.

Тут за Клэр вступилась бабушка:

— Что вы на девочку набросились? Летала, значит надо было. У нас, у ведьм, так принято. Есть ещё вопросы?

Все сразу стихли и больше вопросов не задавали.

Когда мы уже выходили с ужина, меня отозвал в сторону Уру-Бука.

— Владыка, — орк говорил почти шёпотом, — ешли это была вошпитательница, то это.

— Что?

Бука смутился.

— Жначит она почти не одетая была. Или шовшем. Не будет же она в белых штанах летать.

Я хлопнул орка по плечу.

— Значит, так у них, у ведьм, принято. Но я что-то не хочу переспрашивать у бабушки.

— Не надо, — Бука часто закивал, — у неё не надо. Жначит, так положено.

И орк бочком двинулся к выходу, стараясь не попадаться на глаза бабушке. А я сделал себе пометку — чаще смотреть в окно вечером. Никогда не видел, как летают на метле.

Глава 38

Обожаю утро. Просыпаешься, не спеша пьёшь кауаффий, смотришь в окно. Главное, этим кауаффием