– Самую малость, – улыбнулась ему Ксения.

– Стас?.. Что все это значит? – пролепетала Лина.

– Сестренка?! – лицо Павла вытянулось.

– Познакомьтесь, мой троюродный брат по маминой линии – Стас. Он был на нашей свадьбе, ты разве не помнишь? – спросила она Павла.

– Откуда ему помнить, сестренка, – хохотнул Стас и как ни в чем не бывало подмигнул Лине. – На вашей свадьбе я был пятнадцатилетним прыщавым дрищом.

– Зато теперь он красавчик, правда, Полина?

Чистая правда. За те дни, что Лина не видела Стаса, он, кажется, стал еще красивее. Но теперь она явственно видела за его внешней красотой обманщика.

Раз все всё выяснили и скрывать больше нечего, она задала вопрос в лоб:

– Стас, где мои деньги?

– Какие деньги? – он даже не попытался сделать вид, что не понимает, о чем речь.

– Те, что я взяла для тебя в кредит.

– А–а, ты про те. Вообще–то ты взяла их не для меня, а для себя.

– Как это?

– Ну, смотри, – терпеливо начал загибать он пальцы. – Проживание в номере люкс в пятизвездочном отеле. Завтраки, обеды и ужины в ресторане. Экскурсии. Парки. Яхта. И так далее, тому подобное. Ты хоть примерно посчитай, сколько это стоит. Кстати, вот, – он привстал, сунул пальцы в задний карман брюк, достал пачку чеков, разложил перед Линой веером, – все зафиксировано, можешь сама посчитать. Ах, да, я туда еще включил мой перелет туда–сюда. Ты же не против?

– Это твоя премия, Пашенька, – Ксюша не удержалась, брызнула ядом, – которую твои дети не увидели.

Паша от бессилия рвал на себе оставшиеся волосы. Как же ему стыдно! В первую очередь перед детьми, пусть даже их тут и нет. Кстати, хорошо, что их тут нет.

Лина шевелила губами как рыбка, выброшенная на сушу. Пялилась на чеки, цифры в них. Теперь она знала точно – никто ей её деньги не вернет. Сама дура виновата.

– Это еще не все. Кое в чем мы должны вам признаться. Стас – актер, работает в Красноярском драматическом театре имени Пушкина, а недавно ему поступило предложение сняться в кино, – Ксения гордо представила брата. Он отвесил шутливый поклон, прижав руку к груди. – И он согласился.

– Да, – Ксюша выразительно посмотрела на Лину, – это Я его наняла. Ты влезла в МОЮ семью, я внесла коррективы в ТВОЮ жизнь. А могла бы прикопать в лесочке, никто бы не нашел, правда, Паша?

Паша позеленел, вспотел. Все, что связано с лесом, окунало его в то дерьмовое состояние, что он пережил вчера. Такое не забудешь.

– А так ты даже неплохо провела время с моим братом, – продолжила Ксюша с улыбочкой, но холодным тоном. Королева положения. – Интимные услуги нынче тоже недешевы. Согласись, не зря потратилась.

Ну… как сказать…

Лина настолько обалдела от правды, что только и могла хлопать ресницами.

Стас играл! Врал! Очень убедительно. Талантливый актер. Она поверила. И поплатилась за это.

Гад!

И Ксюша гадюка!

– А для тебя, Паша, у меня есть хорошая новость, – ласково проговорила Ксения. – Алименты тебе придется платить только на троих.

– Почему?

– Потому что Женя – не твой сын. Не смотри на меня так. Пока ты устраивал свою личную жизнь, я устраивала свою. Между прочим, успешно. Через месяц у меня свадьба. Извини, не приглашаю. В общем–то, я все сказала, что хотела. И знаете что, ребята? Я желаю вам обоим счастья. Несмотря ни на что. Прощайте.

Ксюша встала. Настроение у нее было прекрасное. Она наконец поставила все точки в прошлом браке. На улице ее ждал любимый Андрей с их общим сыном.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – вслед за сестрой засобирался Стас.

– Стас… – Лина еле держалась, чтобы не заплакать, – ты же меня замуж звал… У нас все было и тебе все нравилось…

– Детка, – красавчик широко улыбнулся, – а ты уверена, что у тебя СО МНОЙ все было?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты не в моем вкусе. И я с тобой не спал. Ты оплатила услуги кое–кого другого.

– Ты врешь!

Он молча, но с той же очаровательной улыбкой вытащил из другого кармана несколько фотографий, положил на стол.

– Смотри сама. И прощай.

Она осталась с Гриневичем один на один. На другом краю стола лежал «подарок» Стаса. Прикоснуться, посмотреть, убедиться в правдивости его слов ни сил, ни желания не было. Все и так стало понятно.

Только тут до Лины дошло, что смущало ее там, в номере отеля, по ночам.

Парфюм у ее любовника был всегда один и тот же, но запах пота отличался.

Боже, какой позор! С кем она в таком случае спала?

Фотографии, возможно, дали бы ей ответ, но… рассматривать их она не хотела. И так тошно.

– Мда–а… – протянул Павел. – Кто бы знал, что так все обернется… Что будем делать?

Что делать?

Полина сидела с потерянным видом и что делать не знала.

В одном была уверена: с Гриневичем у нее общих дел точно не будет. Да и вообще с мужчинами. Пусть вообще на ней род прервется, не придется больше никому мучиться и страдать.

Она взяла стакан, залпом выпила всю воду. Полегчало самую малость.

Протянула руку к фотографиям, слепо глядя перед собой медленно разорвала первую на ленточки. Причем представила, что это рвется родовое проклятие, а с ним – связь с Павлом, Стасом и кем–то там еще, кто ею нагло пользовался без ее согласия. В какой–то момент даже начала испытывать удовольствие от действия.

А затем…

Поднесла кусочек к горящей свече, пламя играючи обхватило бумагу.

Огородникова кинула горящий лоскуток в пустой стакан, подожгла другой. Завороженно смотрела на огонь, который сжирал ее позор. Подкармливала его бумагой. Кидала еще и еще, не обращая внимания на Гриневича, который сидел рядом, обхватив голову руками.

Вдруг один горящий лоскуток закрутился в огне