Глава 20.

Глава 20.

Когда Макс ушел от Татьяны и сына, он долго ходил вокруг их дома. В ушах звучали слова жены: «…твоя мать заявилась ко мне и просто своими словами убила нашего ребенка. Да, есть и моя вина, я не смогла уберечь нашу доченьку. Но ее ядовитый язык отравил, убил ее. Но и ты после этого снова не услышал, не понял меня, что я больше не могу так жить…». Что он мог сделать? Он не слышал ее, не хотел понять, что она чувствует, когда мать травила ее жизнь, а он просто вел себя как инфантильный пацан, не желая становиться мужчиной. Что он сделал, чтобы Татьяна была с ним счастлива, в безопасности?

Максим ненавидел себя, он был готов отдать все, лишь бы исправить то, что успел натворить и не смог сделать то, чтобы сохранить семью. Успокаивало только одно – он смог избавиться от своей зависимости от мнения своей мамы. И сразу же понял, что быть самостоятельным мужчиной, отвечающим за все свои поступки это правильно. Теперь на все он смотрел другим взглядом, взглядом взрослого человека.

Мать не пыталась встретиться с ним, даже Инесса куда-то пропала. О ней он даже не беспокоился. Макс никак не мог понять, как он целых четыре года терпел эту пустоголовую девицу, в которой кроме титек и жопы больше никаких достоинств? Почему он не вытащил ее тогда из ванны и не выставил из квартиры? Он сам не мог понять себя и простить.

Когда он узнал, что Татьяна попала в аварию и могла в ней погибнуть, он вдруг отчетливо понял, что мог ее потерять, потерять навсегда то, что было ему дорого на самом деле, без нее он уже не сможет жить. И еще сын – его частичка, его кровь, результат их любви последних совместных дней. Немного неправильной, трудной, но любви, ведь Татьяна так тянулась к нему, просила быть с ней, не оставлять, услышать ее, а он? А он просто велся на красивую грудь и слова матери, что Инесса будет для него лучшей женой, чем Татьяна.

И вот сейчас он получил то, что заслужил. Боже, как же больно. Он давно не чувствовал себя таким разорванным на части. Он сам был готов убить Инессу там в квартире у Татьяны, но боялся напугать сына, который прижимался к Тане и смотрел на все широко распахнутыми от страха глазами. И он нисколько не жалел, когда Инессу увели в наручниках.

На следующий день он узнал, что против Инессы возбудили уголовное дело по факту покушения на убийство, и был доволен этим результатам. Сам долго беседовал со следователем, ничего не скрывая и не стараясь выгородить себя. День, потом еще один он провел на работе, стараясь загрузить себя так, чтобы не думать о жене и сыне. К нему чуть ли не ежеминутно заходили все его бывшие дамы, которых он «имел», не отходя от рабочего места и пытались предъявить ему претензии, что он не сообщал им о ребенке. Одним днем он послал всех девиц, в том числе попросил свою секретаршу, которая спала и видела себя его женой, уволиться или перейти куда-нибудь в другое место. Генеральный на все это отнесся с долей понимания и на следующий день у Макса появился секретарь - молодой парень.

Не видеть жену и сына было трудно. Он сам не понял, как вышел из дома и отправился к квартире Татьяны, долго стоял, прислонившись к ее двери лбом, словно хотел услышать, что Татьяна думает за закрытыми дверями, а потом сел у ее двери и просидел так до утра. Макс поднялся и поспешил уйти, чтобы его никто не заметил. Он стал приходить к ее двери каждую ночь и сидел под дверью, как пес, который ждет, чтобы хозяин пустил его домой. Он ждал ее звонка, но она просто жила своей жизнью. Он подсматривал за ней, когда она забирала сына из сада, провожал ее, стараясь не попасться ей на глаза. Он ничего не замечал, что происходит вокруг, просто жил – работа, детский сад, дверь квартиры Татьяны.

Примерно через месяц, когда он выходил с работы, чтобы поспешить к детскому саду, увидел у своего офиса мать. Она стояла, явно поджидая его, нервничала. Макс просто хотел пройти мимо, но она быстро подошла к нему.

- Сын, постой, это важно, - в ее голосе звучали тревожные нотки, что заставило Максима насторожиться и подойти к матери.

Он остановился и молча посмотрел на мать.

- Ты меня не простишь? – спросила она с надеждой.

- Нет, - теперь, после того как Татьяна ему сказала, кто был виноват в смерти их нерожденной дочери, он никогда не простит мать.

- Я понимаю, - тяжело вздохнула Наталья Ивановна.

- Это все? Я спешу.

- Прости. Нет, не все. Сын, я случайно узнала, Татьяне грозит опасность.

- Говори, - он внимательно всматривался в лицо женщины. Нет, она не обманывала. Сейчас она говорила серьезна и опасность была реальной.

- Я из своих источников узнала, что некий Митя Горлицкий хотел отжать ее бизнес. Он уже забрал половину бизнеса в городе.

- Тебе-то какое дело до Татьяны и ее бизнеса? Не ты ли хотела ей всяческих неприятностей, желала избавиться от нее? Теперь ее нет. Так что же ты так беспокоишься?

- Тебе не понять меня, сын.

- И не хочу понимать. Не хочу понимать, почему женщина, которая меня родила, убила моего ребенка. Чем тебе помешала моя дочь? Чем тебе помешало моя любовь к Таньке?

- Прости, - ее голос задрожал.

- Нет, мама. Я не смогу это сделать после всего, что ты сделала. Да, я благодарен тебе за то, что ты вытащила меня с того света. Но ты же меня сейчас туда засунула. Если бы ты знала, в каком аду была моя душа, когда ушла Татьяна и когда я узнал, что