– Возможно, – признал я. – Но у нас есть преимущество – мы контролируем нарратив о Фантоме. Мы его создали, мы его развивали, мы знаем его лучше всех. Если мы представим правду на своих условиях, с правильной интерпретацией, мы можем превратить потенциальное разоблачение в триумф.

Мы обсуждали этот вариант, взвешивая риски и возможности, когда я заметил мужчину за соседним столиком, который слишком внимательно прислушивался к нашему разговору. Он делал вид, что занят своим телефоном, но его поза, его напряженное внимание выдавали интерес к нашей беседе.

Я незаметно указал на него Диме и Глебу и предложил перейти к другой теме. Мы начали говорить о погоде, о последних новостях кино, о чем угодно, кроме Фантома и Савицкого. Через несколько минут мужчина встал и вышел из кафе, бросив на нас последний взгляд.

– Нас слушают, – тихо сказал я, когда он ушел. – Савицкий не полагается только на взлом компьютеров. Он следит за нами физически.

– Паранойя, – Глеб покачал головой. – Не каждый, кто сидит рядом в кафе, работает на Савицкого.

– Возможно, – я не был убежден. – Но лучше перестраховаться. Давайте разойдемся и продолжим обсуждение позже, в более безопасном месте.

Мы договорились встретиться вечером в квартире Димы – она была наименее вероятным местом для наблюдения, так как Дима держал свою роль в создании работ Фантома в строгом секрете.

Я вышел из кафе, все еще ощущая тревогу. Чувство преследования, слежки не покидало меня. Каждый прохожий казался потенциальным наблюдателем, каждая машина – возможным слежащим.

Чтобы проверить свои подозрения, я решил сделать несколько случайных поворотов, зайти в магазин, выйти через другой выход, пересечь парк по непредсказуемому маршруту. И я заметил его – того самого мужчину из кафе. Он держался на расстоянии, но его маршрут слишком точно повторял мой, чтобы это было совпадением.

Меня действительно преследовали. Савицкий не просто угрожал и шантажировал – он активно собирал информацию, следил за каждым нашим шагом, готовился к любому развитию событий.

Я ускорил шаг, свернул за угол, перешел на бег. Нырнул в метро, смешался с толпой, пересел на другую линию. Не знаю, удалось ли мне оторваться от слежки, но когда я наконец вышел на поверхность в совершенно другом районе города, мужчины из кафе нигде не было видно.

Я чувствовал себя загнанным зверем. Савицкий окружал нас со всех сторон – взлом компьютеров, физическая слежка, шантаж, угрозы. Он не оставлял нам пространства для маневра, методично сужая круг.

Времени на принятие решения оставалось все меньше. До открытия выставки Фомина – меньше суток. До дедлайна, установленного Савицким, – еще меньше. Мы должны были решить, какой путь выбрать, и решить быстро.

Квартира Димы находилась в типичной московской многоэтажке на окраине города. Ничем не примечательное жилье программиста средней руки – компьютеры, книги, минималистичная мебель. Но именно здесь рождались работы Алекса Фантома, проданные за миллионы долларов.

Мы собрались втроем – я, Дима и Глеб. Карина не смогла прийти лично, но была на связи по защищенному мессенджеру, который Дима настроил специально для этого разговора.

– Итак, – начал я, когда мы расположились в гостиной Димы. – У нас есть три варианта. Первый: принять предложение Савицкого, стать его партнерами, фактически передав ему контроль над проектом. Второй: пойти путем контролируемого разоблачения, представив Фантома как эволюционирующий арт-проект, который начался как афера, но превратился в нечто большее. Третий: исчезнуть, забрать деньги и начать все сначала где-нибудь, где нас не найдут.

– Четвертый: продолжать борьбу, опровергать претензии Фомина, защищать легенду Фантома, – добавил Глеб. – Хотя я признаю, что этот вариант становится все менее реалистичным с каждым часом.

Дима сидел за компьютером, настраивая защищенное соединение для разговора с Кариной:

– Я бы исключил третий вариант, – сказал он. – Савицкий найдет нас где угодно. Человек с его ресурсами… мы нигде не будем в безопасности.

– Согласен, – кивнул я. – Так что остаются первый и второй варианты. Принять предложение Савицкого или пойти путем контролируемого разоблачения.

– Я голосую за первый, – твердо сказал Глеб. – Савицкий опасен, но предсказуем. Если мы примем его предложение, мы сохраним проект, свои позиции, свой доход. Да, мы потеряем часть контроля, но это лучше, чем рисковать всем.

– А я склоняюсь ко второму, – сказал Дима, не отрываясь от компьютера. – Контролируемое разоблачение дает нам шанс сохранить хотя бы часть контроля над нарративом. И, что более важно, освободиться от шантажа Савицкого.

– Карина, что ты думаешь? – я обратился к экрану, где только что появилось лицо критика.

– Я согласна с Димой, – ответила Карина через защищенное соединение. – Контролируемое разоблачение – рискованный, но потенциально очень успешный ход. Если правильно представить историю Фантома как эволюционирующий арт-проект, это может превратить потенциальный скандал в значимое художественное высказывание.

– Но что насчет ранней переписки? – возразил Глеб. – Тех сообщений, где мы цинично обсуждаем, как обмануть рынок? Савицкий наверняка опубликует их, если мы пойдем против него.

– Это действительно проблема, – признала Карина. – Но не непреодолимая. Мы можем представить эту переписку как часть процесса, как документацию эволюции проекта от циничной аферы к серьезному художественному исследованию. Это даже добавит проекту аутентичности, покажет реальную трансформацию, которую вы пережили как его создатели.

Я задумался. В словах Карины был смысл. Наша ранняя переписка действительно могла быть представлена как часть процесса, как документация эволюции проекта. Это было рискованно, но потенциально более выигрышно, чем капитуляция перед Савицким.

– Если мы решим идти путем контролируемого разоблачения, – медленно сказал я, – как это будет выглядеть практически? Какие шаги мы должны предпринять?

– Я предлагаю следующий план, – ответила Карина. – Во-первых, мы подготовим подробный манифест, объясняющий концепцию проекта Фантом, его эволюцию, его художественную значимость. Во-вторых, мы выберем престижное издание для эксклюзивного интервью, где вы расскажете всю историю на своих условиях. В-третьих, мы организуем специальную выставку, которая представит все аспекты проекта – не только работы Фантома, но и документацию процесса их создания, эволюцию концепции, реакцию публики и критиков.

– Это звучит как серьезный проект, – заметил Глеб. – На его подготовку уйдет время. А Савицкий требует ответа до завтрашнего полудня.

– Тогда нам придется выиграть время, – сказала Карина. – Может быть, дать Савицкому предварительное согласие, но затянуть с подписанием контракта, пока мы готовим наш план разоблачения.

– Это опасно, – предупредил Глеб. – Савицкий не тот человек, с которым можно играть. Если он поймет, что мы тянем время…

– У нас мало вариантов, – я покачал головой. – Если мы отвергнем его предложение прямо сейчас, он может немедленно опубликовать материалы со взломанных компьютеров. Если мы согласимся и подпишем контракт, мы потеряем контроль над проектом. Единственный путь –