Матвей задумчиво стучит пальцами по столу.

- Значит, нужно найти оригиналы этих договоров или что-то, что докажет, что она их не подписывала. Или найти того, кто подделывал.

- Бинго, - развожу руки в стороны. - Можешь приступать к поискам.

Сам растираю лицо ладонями, чувствуя, как на плечи давит груз ответственности. Неделя. Семь дней, чтобы спасти репутацию, а может, и свободу женщины, которая ворвалась в мою жизнь совсем недавно и перевернула её с ног на голову.

- Начнем сначала, - говорю сам себе и снова вчитываюсь в бумаги. Договор о выделении средств на ремонт детского дома. Акт приемки работ. Подпись Полины Царапкиной стоит красивым, уверенным росчерком. Дата….

Что-то щелкает в памяти и стремительно разгоняется. Это же число навсегда врезалось мне в подкорку. Я открываю старую переписку с Полиной в телефоне и пролистываю до самого низа. И вот оно. Сообщение от нее: «Возьмите трубку. Это важно. Касается вашей дочери».

Отправлено как раз в этот день. А спустя час Царапкина уже ждала меня в отделе и говорила то, что перевернуло всю мою жизнь. Находиться в двух местах одновременно она точно не могла.

Сердце замирает. Я лезу в ее открытый профиль в соц.сети и листаю ленту. Должна же она где-то светить своими передвижениями. И мне улыбается удача, Полина опубликовала несколько постов в тот самый день, в то самое время. Когда ее подпись «ставили» в Москве, она была рядом со мной и рассказывая мне о существовании Тоси.

- Лихачев! - кричу я через кабинет.

Молодой опер с взъерошенными волосами и умными глазами тут же появляется у моего стола.

- Что случилось?

- Случилось то, что нас пытаются надуть, как последних лохов, - тычу пальцем в дату на акте. - Царапкина в этот день была не просто в другом городе. Она была у меня, в моем родном городе. Утром она только-только встретилась со мной, чтобы сообщить, что у меня есть дочь. А улетали в Москву мы с ней вместе через несколько дней. Мне нужны все подтверждения: ее сообщения, старые геолокации с телефона, данные из отеля. Все. И узнай, кто визировал этот документ в Москве.

- Вот это уже интересно, - хмыкает Матвей и скрывается за монитором Германа - нашего компьютерного мега-мозга. Я наблюдаю, как они с легкостью гуляют по базам данных, доставая информацию двухмесячной давности.

- Есть! - минут через двадцать оповещает он. - Подтверждено: ее телефон в этот день и последующие сутки был в роуминге. Данные из отеля тоже подтверждены, Царапкина П.С. зарегистрировалась у них. Знаешь, кто мог подписать этот акт в Москве? Бухгалтер, некий Аркадий Валерьевич Прошкин.

- Прошкин…. - ворчу я. - Найди его.

- Уже нашёл, - Герман стучит по клавиатуре. - Он прямо сейчас в частном офисе Нелюбина, который, конечно, оформлен не на него.

- Поехали, - встаю я, хватая ветровку. - Будем знакомиться.

Офис Виталия Нелюбина, как и его предвыборный штаб, напоминает муравейник, но нас это не останавливает. Без труда находим Прошкина в маленькой каморке. Он тощий, нервный мужчина в очках.

- Аркадий Валерьевич? - вежливо начинаю я, показывая удостоверение. - Можем отнять у вас минуточку? По поводу одного акта приемки работ….

Лицо Прошкина становится землистым.

- Я.… я ничего не знаю! Все документы подписывал лично Виталий Викторович! Вернее, его невеста!

Матвей делает шаг вперед, нависает над ним.

- Аркадий Валерьевич, - говорит он ледяным тоном. - Мы ведём расследование о мошенничестве. Срок от десяти лет. Вы хотите провести десятилетие в камере? Или расскажете, кто на самом деле поставил подпись Царапкиной в тот день, когда ее не было в городе?

Я отворачиваюсь, чтобы не рассмеяться. Прошкин выглядит так, будто сейчас расплавится.

- Меня заставили! - он начинает всхлипывать. - Виталий Викторович сказал, что это формальность! Что Полина Сергеевна устно все одобрила, а он за нее подпишет! Он сказал, чтобы я просто поставил ее подпись! У меня есть образец в компьютере!

Матвей тут же садится за компьютер. Через пару минут мы видим папку с файлами: «Подпись_Полина_1.jpg», «Подпись_Полина_2.png». И черновики договоров с вставленными сканами.

- Вот оно, - тихо говорю я. - Неопровержимое.

- Пакуем его? - спрашивает Лихачев.

- Да, забирай, а я вызову спецов по этому делу.

Вечером я опять стою под окнами Царапкиной. У Нелюбина резко прибавилось проблем, поэтому он точно не дома. А я держу в руках распечатанные доказательства невиновности Полины и отправляю сообщение: «Выходи. Важно.»

Она появляется через пару минут. В расстегнутой куртке.

- Кирилл? Что случилось?

- Ты была права, - говорю я и протягиваю ей пару распечаток. - Вот доказательства, что в тот день, когда за тебя «подписывали» в Москве, ты была со мной и меняла мою жизнь.

Полина молча читает. Смотрит на данные из отеля, на признания Прошкина и облегченно выдыхает.

- Я же говорила…. - шепчет она.

- Да, - киваю я. - Говорила. А я был ослом и не поверил тебе. Прости.

Царапкина поднимает на меня глаза, полные слез, но без вражды.

- Почему? Почему ты все это сделал?

- Потому что ты важный человек в жизни моей дочери, - говорю я первое, что приходит в голову. - И потому что ты приехала тогда ко мне, чтобы сказать правду о Тосе. Теперь моя очередь сказать тебе правду.

Она вдруг делает шаг вперед и обнимает меня.

- Спасибо, - шепчет она. - Спасибо, Кирилл.

Внутри всё подскакивает и со свистом падает вниз, а я застываю, как идиот, не зная, как реагировать.

Глава 38. Полина

Я беру паузу в несколько дней, чтобы ещё раз все обдумать. Эмоциональные решения не приводят ни к чему хорошему. Тем более все складывается неплохо. Виталий пропадает на работе, появляясь дома лишь на несколько часов, чтобы принять душ, переодеться и немного поспать, так что я предоставлена сама себе. Он не заметил даже того, что я взяла отгулы на работе, пока есть такая возможность.

И чем больше я думаю об этом, тем больше понимаю, что не могу просто сидеть сложа руки, пока Виталик, улыбаясь, строит из себя благодетеля и готовится к свадьбе. Мне нужны свои доказательства. Не те, что оправдывают