Тихо прошла до занавески и выглянула. Это действительно была Амма. Она остановилась у стены и прислушивалась. Обернувшись испуганно, приложила палец к губам и подозвала меня.

Она явно подслушивала разговор на кухне.

Подкравшись, замерла рядом с ней. Мне не было видно, что происходило в кухне. Слышала лишь тихий стук глиняных бокалов. Противный скрип стула, на котором сидел один из мужчин.

Не выдержав, дернула Амму за подол серой ночной сорочки. Она обернулась на меня и снова приказала вести себя тихо.

Вид у пожилой ведьмы был испуганным.

— Может, ты ошибся? — наконец, послышался голос Льюиса. — Взгляни на нее. Веселый живой ребенок. Добрый и ласковый. Светлый. Что у нее общего с… этим?

Я насторожилась, не вполне ещё понимая, о ком они говорят. Но гадать не пришлось.

— Юниль его дочь. Я никогда не ошибаюсь, Льюис.

Этот тяжелый, суровый голос принадлежал Вегарту. И генерал сейчас явно радость не источал.

— Нет, да быть не может! — стул снова протяжно скрипнул. — Ты видел его поместье?! Мы вместе с тобой захватывали его. Слышал, что говорили уцелевшие о детях? Озлобленные, готовые глотку перегрызть друг другу. Что общего у нее с теми рассказами?

Снова тихий удар бокала об стол. Небольшая пауза… Моё сердце билось как бешеное.

Страх, непонимание, растерянность… Меня тихо трясло.

— Общее у них одно — порченная кровь, — негромко ответил генерал. — Но у детей разные матери. Грета хорошо справилась с воспитанием девочки. Только любовь матери способна сотворить такое чудо.

— Боги, Вегарт! Да прекрати! С чего выводы? С одного мыла? Ты ещё скажи, что Руни — его сын. А что? И силен, и странен. Так ведь говорили про младшего из сыновей.

Амма качнулась и схватилась за косяк.

— Чем младший будет отличаться от старших? Такой же кусок бешеной псины. И не передергивай, Льюис! — доносилось до нас из кухни. — Просто подумай головой. Они отличаются от местных. И это видно сразу. Я сегодня вечером поболтал тут с некоторыми, скажем, из старожилов. Амму помнят многие ещё молодой женщиной. Была у нее дочь. Уезжала из этой деревни она с ней. Вот только кто отец — не знают, и не вполне уверены, что то Грета была. Но положим, родилась моя волчица не здесь. Руни ей действительно брат. А то, что я не слышу связь пожилой женщины и Греты — виновата здесь кровь. В Грете ничего нет от ведьмы, впрочем, как в её дочери от волков.

— Да подожди!

Стул заскрипел и ударил ножками об пол. Льюис, видимо, вскочил.

Большая тень легла на стену. Молодой дракон прошелся по кухне и замер у окна, на котором горели две лучины.

— Подожди, Вегарт… Выходит, они все же местные?

— Только Амма, остальные пришли с ней два года назад. Дочь, сын и внучка. С ними жрицы Яники. Воительницы богини и назвали Грету вдовой, но плетений на руках нет и не было. Зато есть мыло. Видны манеры, речь. Льюис разуй глаза. Ее девочка… Она дочь Долона.

— Далось тебе это мыло! Она где угодно могла его взять, — тихо процедил младший дракон.

Я закивала, соглашаясь с ним. А сама богов молила, чтобы он переспорил Вегарта. Лишь бы отвести от нас подозрения.

— Они пришли сюда два года назад, — повторил генерал. — Тебе напомнить, когда я закинул тело ханыма и его безголового сынка на телегу? Два года назад. Именно тогда наложницы Долона и бежали из поместья…

— Наложницы! Но причем здесь Амма и Руни? Они каким боком?

— Я не знаю, — выдохнул Вегарт. — Возможно, старшая женщина работала в том доме с детьми, и ханым дотянулся до её дочери. Это много объясняет. Не в деревне Грета росла. Не в простой избе.

В этот момент Амма обернулась на меня. Её лицо исказил ужас. Ведь он действительно говорил правду. Только не до меня дотянулся ханым, а до её родной дочери. Закрыв рот рукой, я стояла словно к полу приросшая, и не могла сдвинуться с места.

Он обо всем догадался. Мыло. Простой кусок мыла!

Зачем я вообще ему его показала?

Вегарту осталось лишь понять, что я заняла место дочери Аммы, и все. Он так близок к истине.

Но терзал меня сейчас иной вопрос и его огласили на моей кухне.

— Что делать будем? — Тень на стене стала ниже. Льюис вернулся на свое место и сел. — Ты ведь понимаешь, что она цель Бирна. А молодой ханым идет сюда. Ловушка, придуманная тобой, сработала, а наживка — маленький ребенок. Мы же не просто так поселились в доме оборотницы? Так ведь? Уже говори до конца. Чтобы усилить слухи? Но это опасно. Что делать? Мы и так с самого начала подвергаем их опасности. Но одно дело — пустой слух, а другое — через стену спит дочь мёртвого предводителя своры.

— Успокойся, — голос Вегарта оставался ровным и лишенным всяких эмоций. — Он все равно заявится в деревню, с Юниль или без. Вопрос, а знает ли ещё кто-то маленькую тайну семьи?

Схватившись за плечо Аммы, качнулась. В ушах стучало.

Паника накатывала.

— Этого мы выяснить не можем, — молодой дракон елозил на стуле. — Начнем расспрашивать — точно догадаются, умолчим — пропустим людей Бирна. Может, я её увезу? Юниль. Отсюда подальше. В дом Айдана. Правда, я теперь не уверен, что Рьяна обрадуется таким гостям. Её братец подсыпал ей смертельный яд и спасло феру лишь чудо. Нет, девочке там не место… Тогда в столицу на юг…

— Успокойся. В тебе говорит глупость и эмоции, Льюис. Уймись, повторю, — Вегарт встал, и по стенам снова поползли огромные тени. — Девочка останется здесь. Она мне нужна…

— Как приманка? — перебил его Льюис, не дав договорить то, что я хотела бы услышать. Зачем она ему?

— Да прочисти голову! — прошипел генерал. — Ты молод и горяч, но не дурак же. Начинай думать. Сам по себе наследник империи драконов — хорошая мишень для бешеных. И более того, весьма желаемая добыча, а ещё и с ребенком. Наверняка её признают, если поймают. Она останется здесь!

— Будешь светить ею по всей деревне, чтобы кто надо увидел?

— Льюис! — этот окрик был настолько резок, что вздрогнула и я, и Амма. — Я тебя сегодня же выкину, как щенка за пределы этой деревни, если не придешь в себя. Ты знаешь, что я не ожидал увидеть здесь волков, тем более молодую женщину. И да, я в доме неслучайно, но не надо намекать на то, чего нет. Ты все исковеркал. Приплел то, чего и быть не могло. Допивай свой травяной чай,