Я что до этого заглушала голод нарезками, чуть слюной не захлебнулась от предвкушения.

— Это просто божественно, — ем и нахваливаю, — Кто мариновал мясо?

— У нас Таня по этой части, — признается Самойлов, — Я только жарить умею.

— М-м-м, очень вкусно… Выше всяческих похвал!

Дальше вечер проходит без напрягов.

Татьяна решив, видимо, что выполнила свою миссию и выболтала все самые «страшные» тайны Королева, больше эту тему не поднимала.

Мужчины вспоминали свою бурную институтскую молодость и травили байки, а дети бегали вокруг, периодически вовлекая нас в свои нехитрые игры.

— Тебе нужно свой центр открыть, — заметила Татьяна, после того как я рассказала ей о свой маленьких учениках, — И не только с детьми работать, но и персонал обучать. Ты одна все не успеешь. Нужно делегировать.

— Я думаю над этим. Пока все в помещение упирается. Что-то шикарное мне пока не по карману, а остальное не подходит.

— Погоди-ка! — Татьяна пихает своего уже немного захмелевшего мужа, — У тебя в центе есть доля в здании, где банк Помнишь?

— Ага. Имеется, — кивает Вадим.

— Надо нашей Оле помочь.

Вадим переводит взгляд на меня и добродушно хмыкает.

— Да не вопрос. Выделим тебе кабинет. Сколько метров надо?

Я как-то растерялась, потому что и сама не знаю сколько мне метров квадратных нужно. Судорожно пытаюсь прикинуть, но мои метания прерывает Максим.

— Я думаю, что сейчас не место и не время для переговоров. Если ты не против, — это уже Вадиму, — я тебе завтра наберу, и мы на трезвую голову обсудим.

— Заметано, брат, — добродушно соглашается Самойлов, — Может и доскочим по-быстрому. Посмотрите помещение. Кажется, я знаю, как Ольгу разместить со всем комфортном.

Вот так, уже на следующий день, без каких-либо проблем и проволочек, я оказываюсь счастливым арендатором целых дух просторных и светлых кабинетов за небольшую плату и даже с отсрочкой платежа до первой моей прибыли.

Не веря своему счастью, хожу по помещению, что находится удобно — на втором этаже, заглядываю в большие чистые окна, трогаю свежеокрашенные стены и глупо улыбаюсь. В голове уже мысленно вырисовывается план расположения мебели, которую еще предстоит купить, но это уже мелочи жизни. Не так важна мебель, как люди, которые будут работать и помогать мне.

— Ну, как? — спрашивает Максим, обнимая меня со спины, — Тебе нравится?

— Очень. Спасибо тебе, Макс. Дай поцелую.

— Да, мне-то за что? — удивляется он, — Это Вадиму спасибо, но целовать я тебе его запрещаю. Танька за волосы оттаскает — мало не покажется. А ты мне еще целенькой пригодишься.

— Шутник, — качаю головой и легонько чмокаю его в губы.

В этот момент появляется Вадим и криво улыбаясь, демонстративно трет руки.

— Ну, что?! Это дело надо обмыть!

— О, нет, — стону я, — У меня со вчерашнего еще голова побаливает. Какое обмыть, если работать надо.

— Вот-вот, — с кивком головы соглашается Макс, — И нам с тобой Вадим тоже работать не помешало. Ты мне обещал помочь разгрузить метал. Забыл уже?

Тут Самойлов заметно скис, но, к его чести, отнекиваться не стал.

— Тогда чего стоим? Поехали разгружать, а то меня Танька к обеду ждать будет.

Через пару минут мы дружно усаживаемся в машину к Максиму и едем в сторону дома.

Королев плавно выруливает на основную дорогу, притормаживает на перекрестке, перестраивается и чуть разогнавшись выезжает на перекресток, как внезапно в заднюю боковую дверь что-то с сильным толчком врезается.

— Да ё-ё-ё-ё…! — смачно ругается Королев и глушит мотор.

Мы с Вадимом слегка в шоке, крутим головами, понять, как такое произошло и каковы последствия столкновения.

— Все целы? — спрашивает Максим, обращаясь в основном к Вадиму, так я была в этот момент надежно пристегнута.

— Все нормально, — отзывается тот и кривит рот в горькой усмешке, — В нас похоже баба врезалась. На красный, овца, летела. Понакупят прав, твою дивизию!

— Сейчас разберемся.

Макс выходит из машины и идет осматривать повреждение.

Я поворачиваю голову, разглядывая врезавшуюся в нас иномарку и понимаю, что она кажется мне смутно знакомой. Чуть напрягаю зрение и понимаю, что права.

— Макс это Влада! — выскакиваю из машины и иду следом.

— Какая Влада? — смотрит недоуменно в лобовое стекло, где явно видно блондинистую голову моей бывшей подруги.

— Мать Дарины, — напоминаю я.

— Ах эта Влада…

А на заднем сиденье мелькает еще одна маленькая светлая макушка.

— Боже мой! Там же сзади Даринка!

Сердце в груди делает невероятный кульбит, а после сжимается от дикого страха за ребенка.

Рука сама тянется к ручке двери, чтобы вломиться в чужую машину и забрать под свое теплое и безопасное крыло ребенка. Останавливает меня лишь сухое и строгое:

— Не надо, Оля. Я сам. Иди и сядь в машину.

— Но…, - растерянно замираю, — Но… Дарина.

— Оля, — с нажимом повторяет он.

Что-то мелькает в его взгляде такое, что заставляет отойти, но не подчинится.

— Хорошо, — кивает он, — Просто постой тут и не лезь. Ладно?

— Ладно.

Максим обходит дорогую иномарку и, остановившись у водительской двери, деликатно стучит в окно.

— Вам не нужна помощь? У вас все в порядке?

Ответа Влады мне не слышно, но судя по тому, как неприятно кривится ее лицо и агрессивно движутся губы, извергает она из себя какие-то ругательства.

— С ребенком все нормально? — снова настойчиво стучит мужчина.

Влада его игнорирует, копошится в машине и пытается завести двигатель авто. Но, естественно, у нее ничего не выходит, так как из-под капота вытекают различного рода жидкости, и двигатель кряхтя и чихая, просто-напросто глохнет.

Тут сквозь шум снующих машин, я четко различаю плачь.

Это Дарина плачет.

В стекле снова мелькает ее мордашка и… кажется… светлые волосы будто бы заливает кровь.