Наверное, не самые лучшие слова, но… Что я могу ей сказать? Что я просто хотел ее трахнуть? Себе я могу в этом признаться. Себе. Но не ей. Или ей тоже?...

От мыслей меня отрывает голос Полины:

- Можно я пойду к себе? – она спрашивает это, так и не поднимая головы.

Я чувствую, что начинаю злиться. Что ей надо вообще? Она что, хочет, чтобы я испытал муки совести? Не дождется. Я не жалею о том, что сделал. Если вернуть все назад, то я сделал бы это снова. Потому что хотел.

- Иди, - бросаю ей и возвращаюсь к ужину.

Боковым зрением наблюдаю, как она тихо проходит мимо, и хватаю ее за запястье. Она сразу же вскидывает на меня взгляд своих голубых глаз. Смотрит с тревогой.

- Полин… - говорю я. А дальше и не знаю, что сказать-то. Что?

- Не надо, - она второй рукой расцепляет мой захват и я отпускаю ее. Пусть катится.

Как только она уходит, со злостью бросаю на стол вилку и нож и звонкий звук разбивает тишину комнаты.

Так и не доев, опять ухожу в кабинет.

На завтра у меня запланировано посещение того самого медицинского центра, где врач поставил ошибочный диагноз Полине. Что-то тут нечисто. И я должен это выяснить.

Кроме того, меня ждут в офисе. Артем говорил что-то про немцев. И с этим надо разобраться.

Так что, мне не до девичьих слез и сожалений. Подумаешь, целки лишили. Не я, так другой сделал бы это.

Засидевшись с делами допоздна, иду к себе. После душа падаю на кровать прямо в полотенце, обернутом вокруг бедер, и смотрю в окно на блики луны. Поворачиваюсь на бок и пытаюсь заснуть. Закрываю глаза, но сон не идет.

Лежу так минут десять. Или больше. А потом вскакиваю и не знаю, какая сила, буквально тащит меня на первый этаж.

Осторожно открываю дверь и без труда различаю на кровати знакомый силуэт, свернувшийся комочком. Тихо ступая, подхожу и, не раздумывая, подхватываю ее на руки.

Полина, похоже, и правда спала. Потому что, почувствовав движения, чуть приоткрывает глаза. Растерянно смотрит на меня.

- Тагир? – шепчет, облизывая губы.

- Тихо, девочка, - шепчу я в ответ и целую ее в волосы.

Быстро поднимаюсь к себе.

Я не могу объяснить, зачем я так поступил. И не хочу в этом копаться.

Мне просто хочется, чтобы сейчас, именно сейчас, она оказалась рядом. Хочется прижаться к кому-то в кровати.

Странно, но раньше мне было вполне комфортно одному. Я никогда не спал ни с кем. И утром привык просыпаться один.

Но сейчас, зная, что она где-то здесь, рядом…

Кладу ее на свою кровать и ложусь рядом, сбоку.

- Тагир, что случилось? – она уже проснулась и удивленно оглядывается. – Где я? Тагир?

- Тихо, Полина, - рукой провожу по хрупкому телу, по шелку сорочки.

Наклоняюсь и смотрю ей прямо в глаза. Она тоже не отводит взгляда. Кладу руку ей на ключицы и она накрывает ее своей ладошкой.

Опять облизывает губы и я срываюсь. Быстро впиваюсь в ее губы и рукой сжимаю грудь.

Вот, чего мне не хватало, - ее вкуса. Ее сладкого вкуса. Чтобы успокоиться, забыться. Хотя бы на время.

Я терзаю ее губы, а рукой задираю сорочку и пальцами провожу по тонкой ткани трусиков. Указательным пальцем нащупываю чувствительную точку и слегка натираю.

Сладкий стон тонет в нашем поцелуе. Не отрываясь от ее губ, я перекатываюсь и оказываюсь на ней. Раздвигаю ноги и стягиваю с себя полотенце. Член уже опять стоит так, что почти касается живота.

Отпускаю губы и целую Полину в шею. Плечи.

- Тагир… - она опять хочет что-то сказать и поэтому я опять накрываю ее губы.

Слова сейчас лишние.

Проникаю в нее языком и руками отодвигаю трусики и приставляю член. Утыкаюсь головкой в клитор, а пальцем проверяю смазку. Немного. Но я знаю, что девочка быстро возбуждается. Поэтому аккуратно протискиваю член в узкую дырку, толкаясь бедрами.

Не сразу, но он входит в нее наполовину. И тогда я начинаю круговыми движениями заводить ее.

Головкой упираюсь то влево, то вправо и чувствую, как смазки становится все больше и больше. И, не в силах больше сдерживаться, я замираю. Но лишь на мгновение. А потом толкаюсь еще. И еще. Пока яйца не ударяют в нежную кожу.

Полина тяжело выдыхает мне в рот, но не вскрикивает. Значит, уже не больно. И я улыбаюсь.

Начинаю бедрами сновать вверх-вниз, возбуждаясь еще больше.

Смотрю на Полину – глаза полузакрыты и, когда отпускаю ее рот, то до меня доносятся стоны.

И я ускоряюсь. Чувствую, что совсем скоро мы кончим. И я, и Полина. И я хочу этого. Мне нужно это.

Это как возможность освободиться от чего-то тяжелого, что тяготит и меня, и ее.

С глухим стоном я врезаюсь снова и снова в это тонкое маленькое тельце, которое так горячо отвечает мне.

- Полина, - хриплю осипшим от перевозбуждения голосом и едва успеваю вытащить член. Кончаю сразу же.

Приподнимаюсь и смотрю на Полину. Ну, хотя бы не плачет.

Но зато дергается. Как будто пытается встать. Но я не даю. Надавливаю на плечо.

- Куда? – спрашиваю строго.

- К себе, - отвечает невинно. – Все. Ты получил, что хотел.

Опять! Что за несносная девчонка!

Но решаю ничего не отвечать. Ложусь рядом и обхватываю ее за талию. Прижимаю к себе.

- Спи, - говорю сухо, накрывая нас одеялом. – Просто спи, Полина.

Утром я встаю рано. Меня ждут дела. Одевшись, смотрю на Полину, спящую в моей кровати. От этого меня отвлекает вибрирующий в кармане брюк телефон.

Быстро выхожу и отвечаю.

- Тагир, дорогой, как поживаешь? – голос Алика звучит подозрительно ласково, особенно учитывая, как мы с ним расстались при последнем нашем разговоре.

- Чего тебе? – спрашиваю, садясь в машину.

- Зачем грубишь? Или торопишься?

- Ну, есть немного. Говори, зачем звонишь. Тебе же похуй на мои дела. Тебе самому что-то надо. Ну?

- Ладно, - голос становится опять жестким. – Дело есть, Тагир. Лучше не по телефону.

Я молчу. Размышляю, выруливая на дорогу. Алик просто так