Одежду Стромы так и оставят в поле. В деревню отнесут только голову куклы — она будет использована на следующий год
Все эти современные вкрапления в обрядовое действо могут поначалу смутить наблюдателя — ведь мы привыкли воспринимать ритуалы как нечто крайне консервативное, неизменное. С другой стороны, возможно, именно эта способность к ассимиляции нового сохранила жизненность традиции, не дав ей превратиться в выхолощенный туристский аттракцион. Так что импровизация тут вполне уместна — при условии, что соблюдается основная ритуальная канва.
Словно прочитав мои мысли, стоящий рядом старик замечает:
— Сейчас у них доктор, а в прошлом году попа наряжали. Они постоянно чего-то меняют. Хотя в основе все то же, как и когда я пацаном был…
Наконец наступает кульминационный момент. Строму кладут на стремянку, выступающую в роли носилок, и с песнями несут в поле. Вопреки похоронным традициям «тело» несут «родственники».
— Так правда, что ее нужно обязательно разорвать во ржи? — спрашиваю по дороге у Евдокии Ильиничны.
— А то! Только сейчас у нас сеют хлеба мало, и рожь начинается километрах в двух от деревни. Мы старенькие, нам туда тяжело иттить. Сейчас выйдем сразу за деревню в поле и там ее, милую, развеем.
Так все и происходит. На обратном пути задаю еще один вопрос: неужели участники ритуала и правда верят, что он каким-то образом повлияет на урожай? Те смеются, но отвечают утвердительно. И добавляют, что, мол, «не нами придумано, отцами, а они не глупее нас были».
Но расправа со Стромой еще не ставит точку в обряде. За ним следует обязательный ритуальный пир. Заявляться на него с пустыми руками не принято. Народу много, и стол, организованный прямо на земле, быстро заставляется разного рода закусками и блюдами. Здесь и окрошка, и тушеная капуста с мясом, и яйца, и колбасы, и много чего другого. Пир с песнями и бесконечными разговорами длится под палящим июньским солнцем до самого вечера. Только теперь можно с полным правом сказать, что жители деревни Шутилово встретили Красное Лето на три дня позже, чем предписывает календарь.
Фото Михаила Безносова
Никита Шалагинов
