— Спасибо, Мирик, — поцеловала меня в щеку, грудью прижимаясь к руке. — Извини, — дернула кокетливо плечом, — я, наверное, много выпила. Тебе тоже лучше за руль не садиться, — ласково провела по моим волосам. И я позволял ей эту тактильность. В этом же ничего такого? Я же ее не касался. Первый. Измена — это секс, а этого я себе не позволял с бывшей, остальное — не повод переживать. Я за черту не зайду. Просто не позволю себе!

— Нормально. Выветрилось все.

Время было за полночь, но домой я не поехал. Просто колесил по ночному городу. Петербург так красив в скупой подсветке исторической архитектуры. Пара бокалов вина давно растворилась под натиском хмурых мыслей, а я всегда был аккуратным водителем.

Сложно принять, но в чем-то Лика была права. Меня к ней тянуло безбожно. Уже год жил в полнейшем смятении: сначала даже не замечал этого, потом спираль закрутилась настолько туго, что не вдохнуть от осознания собственной слабости. Я не мог выбрать. Не мог понять. Не мог решить. Синица или журавль? Нет, я не сравнивал этих женщин, как лучшую и попроще. Исключительно свои ощущения рядом с каждой. Счастье, которое уже в руках, или то, которое еще нужно построить, но оно обещало быть феерией или переломать мне кости.

С Яной прожил больше восьми лет, и никогда не посещала мысль о разводе, о неудовлетворенности жизнью, о неправильности выбора. С Ликой в совокупности шесть, затем — скандалы, ссоры, взаимные обвинения. Как итог — развод. Ради дочери примирились и были интеллигентны друг с другом, но к ней у меня внутри горело. Второй раз женился, и решил, будто прошло, потухло, пепел остался только, но стоило ей подуть, и снова — смятение, жар, страсть.

Так ничего и не решив, отправился домой. Было поздно. Позднее, чем я обещал вернуться. В спальню поднялся тихо, не хотел разбудить жену. В гардеробной сбросил одежду и сразу отправился в постель. Душ принимал, еще когда с работы пришел, если сделаю это сейчас, то Яна реально может решить будто между мной и Ликой что-то было.

Жена лежала, отвернувшись к окну: я лег рядом и поцеловал ее в оголенное плечо, не скрытое одеялом. Яна вздрогнула. Не спит.

— Прости, что задержался, — погладил напряженную спину. Продвинулся ближе, утыкаясь носом в густые волосы с запахом сирени. Возможно, это что-то другое, но аромат неизменно ассоциировался с этими цветами. Яна — директор школы, и ее роскошные волосы чаще в пучке, а жаль.

— Ты пахнешь ее духами, — произнесла едва различимо.

— Приобнял, когда здоровались, — солгал, конечно. Если бы не позволил Лике себя касаться, то этого разговора сейчас бы не было. Тем более, Яна не поверила мне: замерла, как маленький зверек, предчувствующий беду. Интуиция. Я должен разубедить жену, потому что не хочу ссор, обид и недомолвок. Потому что я пока ничего не решил.

Я прижался к ней теснее, чувствуя приток возбуждения: в свои тридцать два у жены была хорошая фигура. Яна стройная, длинноногая, но со всеми приятными округлостями, особенно грудь. Именно ее мял, дразня крупные розовые соски. Старался расслабить и снять напряжение, да и мне разрядка нужна: яйца ныли от переизбытка спермы. Сегодня меня слишком часто возбуждали, но без финиша.

Я задрал шелковую сорочку и полез под трусики. Сегодня не хотелось прелюдии, хотелось взять, кончить и успокоиться, но…

— Я не хочу, — Яна убрала мою руку и отодвинулась, хотя я уже практически вставил.

— Ян, ну ты чего? — попытался перевернуть ее и поцеловать. Ок, готов постараться и раззадорить. — Тебя муж хочет, вообще-то. Не отказывай страждущему, — потерся о бедро стояком.

— А ты кого хочешь, страждущий? Меня? — Яна неожиданно села в постели. — Или ее?

— Перестань, — начал заводиться уже морально. Права ведь, права! Но черт! — У меня с Ликой ничего нет. Но такими темпами…

— Будет, — добавила за меня с холодной улыбкой.

— Я не это имел в виду, — взлохматил волосы и поднялся. — Ты реально стала невыносимой. Откуда взялась эта ревность, Яна?

— А ты считаешь, у меня нет повода? Срываешься по любому ее чиху. Когда звонит, прячешься. Приходишь от нее под утро и воняешь духами. А если бы я так, м?

Звучало так себе, но всему этому было объяснение. Я не изменял жене, но допускал некоторые вольности. Признать их не мог, потому что Яна не поймет. Это минутная слабость, но я ведь домой вернулся, а не остался с бывшей женой.

— Яна, я много раз говорил, что Лика — мать моей дочери. Я не могу игнорировать ее, особенно теперь. Но я с ней не сплю. Клянусь.

— Я верю тебе, — и такая печаль на красивом, очень аристократичном лице. — Но иногда моральная измена бьет сильнее физической, — закуталась в одеяло и снова отвернулась.

Я присел на кровать и погладил мягкие локоны. Говорил хрипло, но от чистого сердца:

— Мудрёна, у нас сейчас сложный период. Это правда. Но мы справимся. Просто дай мне время. Время подумать…

— Выбрать, — услышал глухое.

— Нет. Перетерпеть. Это пройдет, — сглотнул громко. — Обещаю, что пройдет. Я справлюсь. Справлюсь, если ты мне поможешь, жена. Ты моя жена, Янусь.

Да, я практически признался законной жене, что боролся с одержимой страстью к другой женщине. Женщине, с которой уже спал. Которая была мне женой когда-то.

— Я подожду. Подожду, когда и у меня пройдет…

Я нахмурился: о чем она? Что имела в виду?

Глава 3

Яна

Я взялась наблюдать за мужем. Нет, не для того, чтобы поймать на измене: я хотела, чтобы во мне щелкнул тумблер, программа переключилась. Чтобы уходить было легче.

Тему его бывшей больше не поднимала, но максимально отстранилась от Мирослава. Тем более, сын приболел, и ночи я проводила в детской. Если даже муж что-то понял, то старательно делал вид, будто бы все по-прежнему. А я смотрела: как он ест, берет в руки свой эспрессо, читает по старинке свежую прессу и хмурится, листая что-то на айпаде. Как сводит темные брови, трет длинными пальцами жесткую ухоженную щетину на подбородке, нервно лохматит выгоревшие за лето русые волосы. Мой любимый красивый муж. Увы, пока каждое его движение, касание, взгляд вызывали ноющую боль в сердце. Но вода камень точит. Вскоре это начнет злить, раздражать и кончится равнодушием, просто нужно время. Нужно потерпеть.

— Спасибо, очень вкусно, — Мирослав поднялся из-за стола и поцеловал меня, благодаря за завтрак. По утрам я готовила