Ничего не понимаю, правда. Просто все это очень сложно. То, что теперь он знает, что Макс его сын… У меня, конечно, упал груз с плеч, когда он все узнал, но переживаний меньше совершенно не стало. Кажется, наоборот, даже больше…

Максу нехорошо, снова поднялась температура. Он совершенно не хочет пить лекарства, а чтобы брызнуть лекарство в горло, приходится гоняться за ним по всей квартире и даже ссориться, хотя это я люблю меньше всего. Он замечательный мальчик у меня, но когда болеет — очень капризный. Я сама его разбаловала своей любовью, я знаю. Я не кричу, не ссорюсь, даже нотации не читаю. Поэтому даже сейчас, когда я пытаюсь строго его попросить выпить таблетку, он не воспринимает меня совсем, а только лезет обниматься, чтобы я сжалилась от него и отстала.

А еще меня дико расстраивает, что я не справляюсь со своей должностью. Хотя, когда я в офисе, кажется, что все в порядке, но вот такие дни как сегодня… Какой из меня финансовый директор в таком случае? Не могу присутствовать на работе, когда обязана там быть. Конечно, от болезни никто не застрахован, но… Но Костя доверил мне эту должность буквально потому что мы были знакомы, и я совсем не хотела бы его подводить. Поэтому позвоню ему чуть позже и попрошу взять работу на дом. Думаю, я справлюсь с удаленной работой. По крайней мере Макс спит днем и эти два часа я смогу спокойно уделять работе, а в течение дня по возможности, но это точно лучше, чем совсем ничего.

— Малыш, пожалуйста, нужно выпить лекарства, — умоляю Макса, но он только крепче прижимается ко мне и прячется на моей груди, явно не желая слышать все, что я от него прошу. Единственное, что он пьет без проблем — жаропонижающий сироп. И то только потому, что он сладкий. Но он его выпил всего минут пять назад, конечно, температура еще не начала спадать и вот эти капризы будут еще минут сорок точно. Я с ума схожу, кажется.

Ни черта не успеваю. Не приготовила ужин, не убрала разбросанные игрушки. Вроде бы весь день делала что-то, а в конечном итоге не сделано совершенно ничего. Я даже не ответила на звонок Арины, хотя она звонила. Она даже не в курсе, что ее крестник заболел, но в нашем случае это не страшно. Она прилетит сразу же, а мне уже кажется, что я просто забираю у нее жизнь, так часто она приезжает с помощью к нам.

Если честно, то дико хочется спать, но такой роскоши я не знаю с самого дня рождения Макса, так что мечтать даже не приходится. Хожу с болеющим ребенком кругами по квартире и смотрю пустым взглядом в пространство. Спадет температура — начну пытаться снова давать лекарства.

От собственных мыслей отвлекает звонок домофона. В камеру на телефоне вижу, что это Костя… Открываю ему и сердце тут же пускается в пляс. Он правда приехал?

Я не знаю, чего от него ожидать. Это совершенно новый Костя и я не шутла в машине днем, когда мы вышли от врача: я совсем его не знаю. Не знаю и не узнаю. Он какой-то… правильный, ответственный, взрослый и серьезный. Я знала совсем другого Костю. Не могу сказать, что эта версия мне нравится меньше, нет. Наоборот… Просто все это так непривычно, что я теряюсь, вот и все.

Открываю дверь, когда слышу звук приехавшего лифта и чувствую, как начинают трястись руки. От стресса и предвкушения встречи. Я, правда, не думала, что он все-таки приедет к нам. Рабочий день закончился полтора часа назад и я была уверена, что Костя уже спокойно сидит дома или где-то еще.

Но…

— Я приехал, — говорит он первую фразу, как только открывает дверь и входит в прихожую. Он приехал… — Как вы тут?

— У Макса снова температура, отказывается пить лекарства, — отчего-то вдруг жалуюсь ему. Словно мы нормальная семья и папа просто вернулся домой с работы.

— А ты как? — спрашивает он. И я впадаю в ступор на пару минут от этого вопроса. Как я? А что я…

— Я… да нормально, — пожимаю плечами. — Кажется.

— Света, — вздыхает он. — Я заказал ужин, привезут минут через десять. Думаю, тебе точно не до готовки сейчас. А еще привез фрукты тебе и Максу. И игрушку. Эй, дружище, хочешь игрушку?

Макс тут же оживает. А я честно не понимаю, что происходит. Это все настолько новое для меня, что я просто хожу следом за Костей на руках с сыном. Пока он моет руки, пока относит покупки на кухню, пока достает какую-то огромную коробку с игрушкой для Макса.

Я даже не сопротивляюсь, когда он забирает сына на руки. Словно так было всегда и это самое привычное дело в мире. И для него, и для меня. И для Макса… Тот тянется к Косте, словно чувствует что-то родное, иначе я не могу объяснить, как они так быстро нашли общий язык.

— Смотри, какую железную дорогу я тебе привез, — говорит Костя. А я просто смотрю. — Будем играть? — Макс кивает. — Тогда сначала надо выпить лекарства. Мама сказала, ты устроил забастовку? Так дела не пойдут. Если ты хочешь, чтобы ничего не болело и спокойно играть в игрушки, надо выпить лекарства. Ты почему сопротивляешься?

— Бяка, — театрально кривится Макс.

— Знаю, — Костя разговаривает с ним, как со взрослым. А я вот так не умею. И, что самое интересное, его подход, кажется, работает. — Поэтому я привез разные вкусняшки. Но лекарства выпить надо. Ты же мужчина, покажи маме, как умеешь пить лекарства. Давай?

Макс кивает. Я в шоке! Настолько в шоке, что даже не успеваю понять, что лекарства выдать должна я. Костя помогает мне во всем, с его рук Макс выпивает все таблетки, мне даже немного