— Можно войти?

Пару секунд слушаю тишину.

— Входите, — раздается приятный низкий голос.

Осторожно заглядываю в кабинет. За широким столом из мореного дуба посреди респектабельной обстановки сидит тот самый шикарный мужчина.

Владелец компании, Герман Касаткин.

В прошлый раз он показался мне постарше. Сейчас понимаю, что ему лет тридцать пять или даже меньше.

Его синие, словно глубокое море, глаза прожигают в упор. От пристального взгляда меня охватывает дрожь. Губы кривятся саркастической усмешкой. Верно, мой напуганный вид его забавляет.

— Я тут это… принесла объяснительные от Ивана Даниловича.

— Иван Данилович сам их все написал? — поднимается черная бровь Касаткина.

— Нет, в смысле, от его рабочих… — Проклятье, я совсем не знаю, как общаться с такими важными персонами. — Он просил вам их передать.

Пальцы Касаткина ритмично постукивают по какой-то папке, вводя меня в транс. Он беспрестанно смотрит, и я еще сильнее смущаюсь.

— Хорошо, положи здесь, — кивком головы указывает на столешницу.

Опускаю бумаги на стол и уже собираюсь сбежать.

Этот Герман Касаткин пугает меня до икоты.

— Алина Вишня, значит?

Поворачиваюсь, изумленно глядя на него.

— Откуда вы… откуда вы знаете мое имя? — выдыхаю шумно.

Взглядом прослеживаю, куда смотрит Касаткин. И вижу под его рукой свое фото. Встряхиваю головой, ничего не понимая. Меня накрывает озноб.

Эта папка — мое личное дело, которое завели при приеме на практику.

— По твоей вине моя секретарша сегодня получила серьезную травму. Двойной перелом ноги и ушиб копчика. — Он саркастически усмехается. — Теперь она на больничном и пробудет дома, как минимум, два месяца.

— Мне очень жаль. Но с чего вы взяли, что я имею к этому отношение? — спрашиваю уклончиво.

— Видел запись с камеры наблюдения. — обезоруживает он. — Это ведь ты разлила кофе… или что там было. Я тебя еще в прошлый раз запомнил.

— Макиато, — пищу тихо, понимая, что все куда хуже, чем мне казалось.

— Да все равно! Ты как та Аннушка, которая разлила масло. Создала мне проблему! Понимаешь?

Еще бы мне не понимать! Все же моя мама — учитель литературы!

— А недавно из-за тебя пострадала моя машина, — добивает фразой.

Вспомнил? Ох! Так и знала, что затишье бывает лишь перед бурей.

— Как я могу искупить свою вину? — смотрю прямо на Касаткина.

— У меня к тебе есть одно… личное предложение.

— Вы шутите? И что я должна сделать? — Его слова меня пугают.

Однако он довольно симпатичный. Но взгляд такой, хищный, пристальный. Фамилия ему точно к лицу. В белой рубашке и черном пиджаке этот синеглазый брюнет действительно напоминает убийцу из океана.

— Заменить Ксению Сергеевну на время ее вынужденного отсутствия.

— Но… я ведь здесь на практике, — смущаюсь. — Как же напишу отчет?

— Ты по-прежнему будешь числиться как стажер Рогова, но получишь добавку до зарплаты секретаря. Времени на отчет тебе тоже хватит. В конце концов, есть еще обеденные перерывы. А с Иваном Даниловичем я договорюсь. На дворе июль месяц, у меня едва ли не пол офиса в отпусках, — понижает голос. — Мне совершенно некем заменить Ксению. К тому же нужна миловидная сотрудница, ко мне часто приезжают деловые партнеры. И еще… ты ведь понимаешь, что за свои поступки надо… отвечать?

От его низкого голоса с гневными нотками в моих легких вибрирует воздух.

— Я никогда не занималась секретарской работой и не разбираюсь в делопроизводстве, — возражаю я. Вдруг прокатит отговорка?

— Анна Леонидовна из отдела кадров объяснит тебе азы. Это ведь не какой-нибудь сопромат учить — тут все гораздо проще. Не думаю, что разобраться с офисной техникой и входящей корреспонденцией — большая проблема.

Чего мне меньше всего хочется — так это заменять секретаря. Особенно, становиться секретаршей Касаткина! Я его уже заранее боюсь.

Даже не знаю, что больше меня пугает. Строгий характер вкупе с чарующими манерами. Или то, что он не оставит просто так факт разбитой по моей вине тачки. Не говоря уже о покалеченной секретарше.

Двойной перелом и ушиб копчика... Последнее, конечно, не менее серьезно при ее должности. Издаю нервный смешок, хотя самой совсем не весело.

Если она вдруг узнает, то может вообще подать на меня в суд за пролитый кофе. Я пока не знаю, в курсе ли она. Но вот босс точно осведомлен, наверняка он и записи сохранил. И в любой момент меня выдаст.

Это чем-то похоже на шантаж, пусть вслух никто и не угрожает.

Но у меня нет вариантов, как избежать этой «отработки».

— Герман… Назарович, — вспоминаю его отчество. — Вы ведь понимаете, что секретарь из меня никакой. Я учусь на инженера, эта практика для меня важна, чтобы понять суть строительного производства. А вы предлагаете…

— Чушь! — Он встает из-за стола и в одно мгновение оказывается рядом со мной. — Все эти практики — пустое место и нужны лишь для галочки. Еще ни один из молодых специалистов не вспомнил ничего того, что было во время практики. Все приходят на работу как с чистого листа и лишь на собственном опыте учатся чему-то действительно важному. Я ведь тоже когда-то был студентом, поэтому знаю все не понаслышке. Но если ты отказываешься…

— Нет-нет! — машу руками, не позволяя ему приблизиться. — Я, может, и не против… отчасти… Но боюсь, вы останетесь недовольны моей работой.

— Слушай, я все понимаю и не собираюсь цепляться по мелочам, — с легкой издевкой говорит он.

Ага, только по-крупному. Масштабно.

Глава 2

Герман

Смотрю — и не могу понять, откуда такое совпадение.

Те же зеленые глаза, тот же прищур. И очаровательная улыбка…

Прямо, как и у той, вспоминать о которой до сих пор невозможно без приступа недоумения и ярости.

Алина Вишня, значит.

Какое интересное и при этом весьма красивое имя. Оно ей подходит.

Юная и свежая. От нее и правда исходит аромат цветущей вишни, или мне уже мерещится?

Возможно, она даже невинна….

Нет, в ее возрасте это практически исключено.

О чем я только думаю?!

Я действительно вижу в ней Кристину, и от этого к вискам подступает кровь.

Почему практикантка так похожа на мою бывшую невесту? Нет, не точная копия, конечно, но общие черты прослеживаются. Овал лица, разрез глаз, взгляд…

Именно такой я впервые увидел Кристину,