Все-таки закинула руки ему на плечи, зарываясь в светлых волосах и пропуская их между пальцев. Данил жадно сорвал первый короткий поцелуй, потянув за нижнюю губу. Затем еще раз, теперь верхнюю. Толкнулся тазом, вжимая член через штаны в меня, и на миг прострелило просто дикое возбуждение. О да, это именно то, что я хотела. Необузданная страсть, когда наши языки сплетаются в сумасшедшей агонии и исследуют рты друг друга. Когда от ударившей в голову похоти забываешь, как тебя зовут и где ты.

— Ты думаешь... мне легко сдержать себя, когда я тебя вижу? — язык коснулся неба и верхних десен, а толчки стали ритмичными. Кровь внутри словно кипела. Я то царапала шею, то тянула футболку, надеясь оставить следы от себя и на спине. — Но...

Он резко отошел, поставив меня на пол.

На меня накатило очень сильное ощущение тоски и незаконченности. Ноги еле держали разгоряченное, возбужденное тело. Даже обидно. Кто оставляет девушку в таком состоянии?! Он идиот?

— Я перестарался, — Данил засунул руки в карманы и посмотрел куда-то в сторону, — пошли пить чай.

Глава 16

— Ты серьезно?

— Что? — он дернул левым плечом, а затем встал на месте и крутанулся на пятках, возвращаясь ко мне. Будто его только что осенило. — Ну точно.

— Что? — теперь пришло мое время недоумевать, пока парень подходил ко мне.

— Ну как же я оставлю заведенную девушку посреди коридора, ты будешь невнимательно меня слушать, — и с этими словами он закинул меня к себе на плечо и куда-то потащил. Меня пронесли мимо кухни.

— Ты дурак? Поставь меня! И ничего я не заведена!

— Да по тебе за километр видно, Нат. Ты меня сожрешь, если я тебя не трахну.

— Совсем охренел?! — ударила его ладошкой по спине. Звук получился гулкий, но вряд ли болезненный. Это как стучать по камню в надежде, что у того есть чувства.

Он ожидаемо не обратил на это внимания, толкнув дверь и попав в полумрачную комнату. Ее закрывали от света плотные, черные шторы, так что я еле различила кровать. На которую через пять секунд меня бессовестно бросили. Теперь я ощутила себя на его месте, понимая, что меня собираются взять прямо на этих простынях.

Он припал к губам, и мои возмущения стало слышно приглушенно. Я мычала ругательства в его рот.

Но властные руки уже нагло шарили по моему телу, стягивая джинсы.

— Разве не этого ты хотела? — оторвался от меня и прошептал.

— Не так!

— А что не так? — улыбнулся в темноте и запустил руку в трусики. Я прикусила губу в резком приливе возбуждения. Я еще даже не успела остыть после коридора, как он опять отключил мне мозг. Сжала губы, пытаясь не подавать виду, что реально заведена до предела. Сдерживала стоны внутри себя, даже когда он стянул с меня оставшуюся преграждающую тряпку.

Ну а что ты хотела? Ты же к этому и стремилась. Получай бездушный трах.

Но в моменте он остановился, и я удивленно открыла глаза, обнаружив, что Данила нет надо мной. Опять бросил заведенной? Я уже даже не знаю, что хуже: совесть или смерть от недотраха.

— Что ты удумал? — приподняла бровь, поняв, что он у моих ног. А еще, хоть здесь и было темно, мне стало жутко стыдно. Ведь парень сейчас жадным взглядом смотрит прямо туда, на клитор. Будто съесть хочет.

— Просто хочу, чтобы ты сексуально расслабилась. Так что откинься на подушку и не встревай.

Я неуверенно свела ноги вместе, прячась от него. Все-таки как-то не по себе. У меня был не очень удачный опыт однажды, и теперь не хотелось бы его повторять с тем, перед кем не хочется опростоволоситься.

— А может, как-нибудь по старинке?

Но его пальцы смяли мои ляжки и нагло раздвинули в стороны. Данил слегка улыбнулся и покачал головой, намекая, что шансов отказаться у меня ноль.

— Но...

— Нервничаешь, пупс, поэтому много болтаешь. Сейчас помогу... — и он прильнул ртом к клитору. От стыда и ударившего в голову возбуждения я закрыла глаза и сжала ладонями простыню под собой. Лицо все горит, я это чувствую, но пусть он не останавливается, потому что... ах... так хорошо...

Язык творил там что-то невообразимое. Все постыдные мысли смело пылесосом из моей головы, накидав туда кучу пошлых картинок. Захотелось быть развязной, хотелось отдаться целиком и полностью. Лишь бы только продолжал выводить эти круги по клитору. Теперь уже предохранители вырваны, я с этого крючка ни за что не слезу.

Медленно, вводя меня в состояние нарастающей агонии, он лизал, чуть прикусывал, всасывал, причмокивал. Меня всю трясло. Снова. Но теперь в тысячу раз сильнее. Я будто добровольно села на электрический стул.

Два пальца дразнились возле входа, помогая языку, а затем резко вошли в меня как по маслу, настолько я была мокрой. И в одном ритме с ним принялись двигаться, касаясь точки джи. Так пошло хлюпали...

Я не сдерживалась, кричала, выгибалась, вообще напрочь забыла, кто сейчас между моих ног так умело орудует языком, словно хочет меня сожрать. А он только наращивал темп, закручивая ту невидимую пружину где-то внизу живота. Мне показалось, что Данил доволен произведенным на меня эффектом.

Еще быстрее. Еще.

— О господи... — вцепилась в его волосы, сжимая голову между бедер. Мощная, сладкая волна, доводящая меня до какой-то конвульсии, нахлынула как цунами. Я дергалась, плакала, часто дышала, не знаю, что со мной происходило, но он довел меня до какой-то грани, за которую я упала, и теперь мои сексуальные горизонты расширились.

Все еще с отдышкой, прошептала тихое «спасибо», сворачиваясь в комочек и постигая дзен. Еще никто никогда... да даже он пару лет назад не... Боже мой, что это было! Такого сильного оргазма у меня еще не было.

Данил заботливо накрыл меня одеялом и сел рядом, откидываясь на подушку. Он не собирался меня больше трогать, хотя по сути сам от этого не получил совершенно ничего.

— Не знал, что ты так громко стонешь... — донеслось уважительное. Я нащупала подушку и кинула предположительно в него. Судя по звуку она приземлилась куда надо, но Даня просто откинул ее обратно.

— Передай привет соседям, — буркнула. Тоже мне комплименты. Обычно после такого говорят что-то более... милое. Портит послевкусие.

Он рукой поправил подушку, зубы блеснули в темноте:

— Да они понимающие.

— В смысле? — в голосе сама по